"Максим Далин. Владыка Океана ("Записки Проныры" #3)" - читать интересную книгу автора

Это должно было меня утешить. Должно. Но не утешило. Мне отчего-то
стало почти противно. Мало того, думаю, что этот старый сводник нашел мне
жену - он что ж, еще собирается поставлять мне любовниц?! Орр-ригинально они
тут живут... Ну уж нет, если мне понадобится свечка рядом с постелью, я не
стану звать лакея, а принесу канделябр.
И больше я к этому разговору решил не возвращаться пока. А под нами уже
был океан.

Ах, государи мои, как же это было прекрасно!
О, эта безбрежная водная гладь, это зеленое и голубое живое стекло, все
в солнечных зайчиках, все в сиянии лучей, все движется, качается... Все
дышит... Я откинул фонарь - а ветер соленый, как поцелуй, пахнет йодом,
свежий, сырой... я упивался им.
Я не мастер рассказывать, увы. Если бы я мог, то рассказал бы, как
холодеет душа, как перехватывает дыхание и слезы наворачиваются на глаза,
как весь мир становится раем... Нет, я не смею спорить, Простор есть
Простор. Но с океаном космосу не равняться. Простор - пустой, мертвый,
ледяной, а океан - живая стихия, чистая прелесть, светящаяся вся насквозь, и
с авиетки видно, как в нем медузы качаются, как там стайки рыб ходят на
глубине... Нет, друзья мои, это неописуемо!
Во мне проснулся истинный князь Шии. Для шиянина океан -
восхитительнейшая из красот Вселенной. И я обо всем забыл, смотрел, смотрел,
не отрываясь - пока из этого чуда, из этого зеленого, солнечного, соленого
чуда не появились мои милые скалы, а на них замок с моими флагами на башнях.
И я боялся дышать - ибо боялся, что сейчас проснусь.
Митч мне не мешал. Его было вообще не слышно. Это мне импонировало, я
решил, что он человек с совестью и тактом, несмотря на частности.
Мой пилот опустил авиетку на хорошенькую стоянку: плиты не бетонные, а
из тесаного камня, обсаженные вокруг кустами в розовых цветах и серебристыми
тополями. И вид оттуда открывался на солнечный океан, на пирс с маяком и на
дорожку, выложенную камешками и ведущую прямо к замку мимо маленькой
часовни.
Часовня показалась мне исключительно мила: с ликом Отца-Солнца, сияющим
ярким золотом на остром шпиле, со стенами в изразцах, как в чешуе: черной,
зеленой и синей. С первого взгляда легко понять, что моряки в этом
очаровательном местечке много сотен лет молились благим небесам о попутном
ветре и скором возвращении домой. Общий вид навеял мне мысли о бренности и
преемственности, о превратностях и чудесах истории, о памяти и набожности...
Я едва не прослезился, господа. Я не устоял и подошел поближе.
Часовню окружала решетка из чугунных копий, перевитых золочеными
змейками и драконами, а за решеткой располагалось, вероятно, кладбище. Я
увидел тесаные каменные плиты, лежащие рядами, как обычно устраивают
монументы на могилах, и спросил Митча:
- И что же, почтеннейший, моих предков хоронили прямо здесь, на
острове, не так ли? Всех?
Митч в ответ улыбнулся, говорит:
- Конечно, ваша светлость. Фамильная усыпальница.
- Мой бедный дядя тоже тут лежит? - спрашиваю.
Кивает.
И тут во мне окончательно проснулись родственные чувства. Государи мои,