"Ричард Генри Дана. Два года на палубе (1840) " - читать интересную книгу автора

испепелить нас: "Ну, какого черта вам еще нужно?" Мы изложили ему нашу
жалобу, выражаясь как можно почтительнее, но он обрушил на нас поток слов:
стал кричать, что мы зажирели от безделья, а вся эта чушь лезет нам в голову
только потому, что мы не слишком заняты работой. Это раззадорило нас, и мы,
слово за словом, стали отвечать ему. Капитан сжал кулаки, начал топать
ногами, изрыгать проклятия и ругательства. "Пошли вон! Все на бак, до
единого! Погодите же, я затемню вас! Отделаю в лучшем виде! Попробуйте
только отираться, я покажу вам, что такое настоящее пекло! Не на того
напали! Я, Фрэнк Томпсон, прошел сквозь огонь, воду и чертово решето. Из
меня получился такой бостонский пирог, что лучше и быть не может, пока я
горяч, но в холодном виде я черств, как камень, и вам, как ни старайтесь, не
разгрызть меня, уж будьте уверены!" Последние слова произвели на нас немалое
впечатление, и "бостонский пирог" сделался нашим любимым присловьем до
самого конца плавания, перейдя и на калифорнийское побережье, так что во
всех портах нашего капитана стали величать "бостонским пирогом". Вот к чему
привела наша петиция, однако дело все-таки удалось поправить, потому что
старший помощник, дождавшись, когда капитан остынет, объяснил ему нашу
претензию, и в восемь команду собрали на палубе, чтобы прочитать еще одно
наставление, в котором, конечно, вся вина возлагалась исключительно на нас
самых. Мы пытались намекнуть, что, мол, нам не дали все объяснить, но
напрасно. Так и закончилась эта история, однако мы затаили злобу на
капитана, и у нас уже не было мира и добрых отношений, пока плавали вместе.
Мы продолжали наслаждаться прекрасным тихоокеанским климатом. Этот
океан оправдывает свое название, ибо, за исключением его южной части у мыса
Горн и китайских вод на западе, штормы там редки, и нет ни сильной жары, ни
холода. В его тропической зоне в воздухе висит легкая дымка, подобная
прозрачной ткани, которая, не ослабляя силы солнечного света, умеряет жару,
и поэтому воздух там не так накаляется, как, например, в Атлантике или в
Индийском океане. Мы зашли далеко на запад, чтобы лучше использовать
северо-восточный пассат, и когда достигли широты мыса Консепсьон, где обычно
входят в "соприкосновение" с берегом, нам оставалось до него еще несколько
сотен миль. Мы резко изменили курс к осту и держали так в течение нескольких
дней. Вскоре с наступлением темноты мы стали ложиться в дрейф на ночь из
боязни выскочить на берег, ибо здесь нет маяков, а имеющиеся карты весьма
приблизительны.
Вторник, 13 января 1835 г. На рассвете открылся мыс Консепсьон, 34° 32'
северной широты и 120° 30' западной долготы. Порт Санта-Барбара, в который
мы направлялись, лежит на пятьдесят миль южнее, и мы спускались на юг вдоль
побережья весь следующий день и всю ночь. Утром
14 января отдали якорь в просторной бухте Санта-Барбары, проделав,
считая со дня выхода из Бостона, стопятидесятисуточное плавание.

Глава IX
САНТА-БАРБАРА

Калифорния простирается почти вдоль всего западного побережья Мексики
от Калифорнийского залива на юге до бухты Сан-Франциско на севере, то есть
между 22° и 38° северной широты. Она разделена на две провинции - Нижнюю,
или Старую, Калифорнию и Новую, или Верхнюю, Калифорнию, самым южным портом
у которой является Сан-Диего, а Сан-Франциско - самым северным.