"Ричард Генри Дана. Два года на палубе (1840) " - читать интересную книгу автора

Сан-Педро и Сан-Диего, откуда, взяв груз, должно было идти в Вальпараисо и
Кадис. Это было большое неуклюжее судно, со своими наклоненными вперед
стеньгами и высоким полуютом оно походило на сгорбленную старуху. Подходил к
концу великий пост, и в страстную пятницу на ней отопили все реи, согласно
обычаю, заведенному на католических судах. На некоторых даже делают чучело
Иуды, с которым команда всячески забавляется - его протаскивают под килем и
вешают на ноке рея.

Глава XVIII
ПАСХАЛЬНОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ

На следующее воскресенье была Пасха, а поскольку в Сан-Педро на берег
не отпускали, то теперь наступил наш черед прогуляться и так же безалаберно
провести свободный день. Вскоре после завтрака большая шлюпка, наполненная
матросами в голубых куртках, красных шапках и разноцветных рубахах, отвалила
от борта итальянца и прошла у нас под кормой; моряки хором распевали
прекрасные итальянские песни о море, и я узнал широко известную "О pescator
dell'Onda"[26]. Это вызвало во мне воспоминания об игре на фортепьяно,
гостиных, музицирующих леди и о многом другом, думать о чем в моем
теперешнем положении было совершенно неуместно. Решив, что слоняться целый
день по берегу, где некуда даже прокатиться верхом, слишком долгое и
бессмысленное времяпровождение, мы остались на бриге до обеда. Потом нас
отвезли на берег как пассажиров, на корме шлюпки, ибо таков уж обычай -
съезжающих на берег матросов непременно отвозят туда и обратно их же
товарищи. Получив наставление быть на судне к заходу солнца, мы направились
в городок. Здесь все выглядело по-праздничному. Люди были нарядно одеты,
мужчины разъезжали верхом между домами, женщины сидели на ковриках у дверей.
Двое музыкантов, разукрашенные лентами и цветами, расположились на веранде
перед пульперией и играли на скрипке и испанской гитаре. Кроме барабана и
трубы, которые я видел в Монтерее, это единственные инструменты, которые
употребляются в Калифорнии. Я подозреваю, что здесь не играют на чем-либо
другом, так как впоследствии мне удалось побывать на большом празднике
фанданго, где собрали какие только могли музыкальные инструменты, но играли
лишь три скрипки и две гитары. Поскольку была середина дня и до начала
танцев еще далеко, мы стали прогуливаться среди домов. Потом распространился
слух, что скоро приведут быка и будут травить его собаками на площади перед
пресидио. Расспросив про американца, который, женившись на местной женщине,
содержал лавочку в городке, мы двинулись к низкому и длинному строению, над
дверью которого была вывеска, написанная по-испански. Войдя в помещение, мы
увидели, что там никого нет, и все имеет какой-то запущенный вид. Однако
через несколько минут появился хозяин, он стал извиняться, что ему нечем нас
угостить, так как накануне у него устраивалось фанданго, и поэтому все было
съедено и выпито.
- Понятно, - сказал я, - ведь теперь Пасха.
- О, вовсе не потому, - отвечал он с каким-то странным выражением
лица, - на днях у меня умерла младшая дочь, и такой уж здесь обычай.
Я почувствовал себя неловко, не зная, что сказать и уместно ли выразить
ему соболезнование, а потому попятился было назад, но он открыл боковую
дверь и пригласил нас войти. Мне пришлось удивиться еще раз - мы увидели
большую комнату, переполненную девочками от трех-четырех до