"Софрон Петрович Данилов. Бьется сердце (Роман) " - читать интересную книгу автораподумалось Всеволоду, когда Архипов при виде его разулыбался, будто друга
любезного встретил. Левин не удостоил старика и словом. Не вынимая руки из кармана шинели, он прошёл в дальнюю комнату, полез на чердак, обыскал амбар, спустился в ледник, - благо, изучил он подворье в своё время вдоль и поперёк. Но напрасно всё. Когда весь в паутине и соломенной трухе вылез он из ледника и встретился взглядом с Архиповым, на лице старика не осталось и следа блажной улыбочки. Жёстко и осмысленно были нацелены в него два чёрных зрачка. - Чего ищешь, товарищ? Подсобить, может? Я ить хозяин тут... - Где выродки твои? Филя с Костей где? - Выродки? Сыны мои, стало быть... Соскучился по сынам моим? Повидаться с сынами захотел, стало быть? - Ты, старый сыч, говори, чего спрашивают! - А чего? - Сыновья где, куда прячешь? - Тю-тю... Далеко орёлики. Чует моё сердце - далеко. И надёжно, под господом-то богом... Зря шаришь, товарищ, мышей распугиваешь, как кот. - Зря? Это мы ещё поглядим! От меня не уйдут! Болезненная краснота, как от огня, ударила в лицо старика: - Руки коротки, вонючка! Бродяга драный... На том и расстались. Такая у них встреча была. Ещё бы слово сказал Архипов, не сдержаться Всеволоду, так бы и разрядил обойму. Но старик больше ничего не сказал. чоновским отрядом по окрестным пущам, помогая очищать родной край от бандитского отребья. И всё думалось: нападёт на след... Когда ты молод и душа твоя в боевом запале, когда легко несёт тебя вперёд могучий поток народной борьбы и верные товарищи бок о бок с тобой, в такую пору верится, что всё по плечу, что нет на свете беды, какую бы не сумел превозмочь, стоит только захотеть. Но вот наступает час, когда с болью и недоумением понимаешь: есть на свете такая беда. Та же сила в руках и так же сердце горячо, но руки опускаются как перебитые. "Сева вам припомнит!" Кому? В чёрных твоих снах всё кричит отец окровавленным ртом, изба горит, летят по ветру клочья пламени, и мать смотрит тебе в самую душу. Всеволод, просыпаясь, стонал от бессилия. Он дошёл до точки, за себя уже не ручался. И тогда, бросив учительство на полуслове, Левин через сутки снова оказался в кабинете губкомовского секретаря, от которого - давно ли! - яростно добивался назначения в Сосновку. Он рассказал секретарю всё без утайки - больше не могу, хоть к стенке ставьте. И секретарь понял его. Левина освободили от учительства, хотя сельские учителя были тогда дороже дорогого. "Куда же ты теперь?" - спросил участливо секретарь. Дорога у Левина могла быть только одна - на восток. Там ещё громыхали отголоски большой грозы и всё ещё дрался с белыми Дедушка. - К Деду двину, куда ж ещё, - ответил Левин. - Получается, что не добрал я маленько... С этой святой парой, с Филей да Костей, у меня теперь |
|
|