"Софрон Петрович Данилов. Бьется сердце (Роман) " - читать интересную книгу авторавас приехала, новенькая...
"Экая у него дурацкая привычка - кусаться без всякой нужды", - подумал Аласов. - Завуч её любит, жена завуча, мадам Пестрякова, в задушевные подруги принимает. Как уж там она преподавала свою физику, эта Клеопатра, не скажу. Но человек - дрянь. Раскрашена, разговоры ведёт - уши вянут... В один прекрасный день - шум, крик, руки заломлены, слёзы потоком: "У меня в классе украли десять рублей". Свои тетради она оставила на столе, а в одной тетради червонец был. Этого червонца и не стало. "Учащиеся грабят своих учителей!" Отправляются трое - завуч, классовод Пестрякова и пострадавшая. Левин, старик наш, попытался их усовестить, но где там! У меня свой урок. Задал я ребятам разбирать рассказ по книжке, а сам выхожу в коридор - не сидится на месте, душа ноет. За дверью девятого вроде бы тихо - слышно, как Тимир Иванович что-то бубнит... Но вдруг открывается дверь, и вылетает в коридор парнишка, Макар Жерготов. Схватил пальтецо с вешалки и вон из школы. Вскоре ещё несколько ребят, и все почему-то держат раскрытые сумки. Тут меня как обухом: обыскивают! Тимир Иванович выскакивает следом: "Куда пошли, урок начинается!" А мальчишки ему: "Ворам учиться ни к чему!" Все ушли, ни один не остался. - А вы-то! Стоять в стороне и не крикнуть... - возмутился Аласов, забыв про обидчивость собеседника. Но тот не обиделся, только исподлобья, очень внимательно, поглядел на Аласова. - Вы что, действительно об этой истории ничего не знаете? - Гм... Может, вам и простительно. Почему я не крикнул, говорите? В этой школе нет никого, кто кричал бы громче меня. Едва до суда не докатился. Не чаял, да вдруг в этой истории главным её персонажем стал. Закричал я громко, когда увидел обыск, - прямо-таки внутри зашлось. Влетел в девятый, что уж я наговорил этим обывателям, потом и вспомнить не мог. Но если верить акту, который они передали в прокуратуру, так я и выражался нецензурно, и оскорблял, и даже пытался учинить физическую расправу. К акту червонец пришпилили, вещественное доказательство. Нашлась на тот случай у меня в кармане десятирублёвая бумажка, я её в физиономию Клеопатре швырнул. - А прокурор что? - Да ничего, прокурор... Выговором в приказе отделался. После мне дважды предлагали перевод в соседний район. Ну, уж нет, с Наховым у них ничего не выйдет. Оставить ребят в руках Пестряковых? Вот им... - Нахов сложил кукиш и повертел им перед лицом Аласова. - Понятно? - Понятно. - Не оставлю ребят! - повторил Нахов с такой категоричностью, будто именно Аласов отсылал его в соседний район. - Вас тут много любителей философии. А до драки доходит - все философы в кустах. Назавтра я всех учителей обошёл: нельзя же было оставлять это дело, в нашей школе детей обыскивают! Думаете, поддержали меня? "С одной стороны, с другой стороны..." С одной стороны, я вроде бы прав, что возмущаюсь обыском, но, с другой стороны, не имел права замахиваться палкой... Потихоньку спустили на тормозах, вроде ничего такого и не было. Клеопатра уволилась скорехонько, до конца года не дотянула. А между прочим, домработница её, простая душа, |
|
|