"Джойс Данвилл. Открытие сезона" - читать интересную книгу автора

Мы долго стояли под фонарем, не глядя друг на друга. Я не могу до сих
пор без волнения вспоминать об этих минутах. Сама я внешне излучала
спокойствие, была неестественно бледна, а внутри меня все дрожало. Я еще
никогда не была так испугана и старалась скрыть этот страх.
- Я так и не спросил вашего имени.
- Могли бы узнать в поезде.
- Мог. Но не узнал.
- У вас больше не осталось сигарет.
- Я куплю вам утром сколько хотите.
Мне это было приятно слышать, и я прямо сказала:
- Меня зовут Эмма Лоуренс.
- Эмма, - повторил он со своим уэльским акцентом, и в это время свет у
нас над головами погас. Должно быть, уже полночь, сообразила я, или во
сколько они отключают уличное освещение. Неожиданная темнота произвела на
нас очень странный эффект, словно мы оба погрузились в пучину. Мы взялись за
руки...
Он той же ночью вернулся пешком в Тонбридж. Мы расстались через пять
минут, тщательно переписав адреса, телефонные номера и имена. Меня не
интересовали последствия. Когда он попытался рассказать о себе, я просто
перестала слушать: мне не хотелось знать. Все, чего мне хотелось, это
ощущать страх, который он внушал мне: рядом с ним я чувствовала себя, словно
в неизвестном пугающем краю. Те черты характера, которые я обнаружила в нем,
мне совершенно не понравились: он казался бесчувственным чурбаном, сварливым
и погрязшим в выпивке и женщинах. И он был эгоистом, этот драматический
актер. Я удивлялась нашей несхожести.
Начались ухаживания, вернее, интрижка, как мы оба ее называли. Мы
ходили смотреть на горилл в зоопарке, что было популярно среди тогдашних
интеллектуалов. Мы посещали кладбище Хайгейт Семетери, самое красивое место
в Лондоне, и целовались среди надгробий и увядающих венков, а я пыталась
объяснить ему всю прелесть окружающей обстановки. Мы гуляли в Баттерси-Парк.
Пили кофе в его квартире в Челси. И в один прекрасный день решили
пожениться. Я точно не помню, как именно мы пришли к этому решению, и снова
мне пришлось восстановить хронологию событий, чтобы убедиться, что
поженились мы не из-за Флоры. Это действительно так. Думаю, я вышла за
Дэвида, потому что это казалось самым невероятным поступком, на который я
была способна. Я не могла отчетливо вообразить, какая жизнь ожидает нас с
ним, но явно неспокойная: я даже думала, что он так и пойдет по жизни со
сжатыми кулаками и набычившись. Я не искала легкой жизни, мне хотелось
чего-нибудь неожиданного, необычного.
Никто не поверил, когда мы сообщили о нашей женитьбе. И как правы они
были в своем скептицизме! В конце концов все решили, что я забеременела, и
принялись давать мне различные советы, лучший из которых исходил от моего
отца. Лучше незаконнорожденный внук, сказал он мне после первой встречи с
Дэвидом, чем неудачный брак. Я ответила, что он ошибается, и он промолчал.
Отец был очень скромным человеком и не любил никого задевать. К счастью,
родители Дэвида были слишком потрясены, чтобы высказывать свое мнение обо
мне. Мы встретились на свадебной церемонии в Кэмбридже, родном городе моего
отца. Он - богослов; на родителей Дэвида это сначала произвело впечатление,
но вскоре они поняли, как мало это значило на деле. Они были удивлены, что
мой отец может сочетать алкоголь и Бога, и проигнорировали шампанское. В