"Джойс Данвилл. Открытие сезона" - читать интересную книгу автора

Я знала, что он не станет переодеваться, да мне и не хотелось этого; я
обожала, когда он выглядел растрепой. Мне нравился тот эффект, который мы
производили в паре: он - такой агрессивный, я - совершенно официозная.
Довольно странно, что сейчас на нем был галстук, он его надевает изредка. По
дороге я зашла пожелать Флоре спокойной ночи, она как раз купалась.
- Пока, мамочка, - Она выговорила эти два словечка с некоторым трудом.
Когда я думаю, где мое сердце, мне стоит только взглянуть на Флору, чтобы
обнаружить его. Хотя временами кажется, что оно где-то еще. Перед уходом
Паскаль пожелала нам "бон суар".
Ее, кажется, поразила шляпка. Все остальное осталось без внимания, но
она не могла оторвать глаз от моей шляпки. По стандартам абсолютной красоты
те клетчатые кепи, которые она носила, подчиняясь диктату моды, не шли со
шляпкой ни в какое сравнение. Мой головной убор был неотразим лет шестьдесят
назад и все еще представлял собой шедевр. Смогу ли я протянуть столько же,
сохранив в целости свои розы и кружева?
Вечеринка была такой, как я себе представляла. По прибытии нас
проводили в приемную, где мы топтались с другими актерами; очевидно, нам не
позволялось смешиваться с остальными гостями. Было совершенно непонятно,
чего мы ждали. Мы бессмысленно созерцали друг друга; Дэйв начал злиться, как
всегда, когда напитки оказывались вне пределов досягаемости, и не собирался
меня ни с кем знакомить. Сам он тоже ни с кем не разговаривал, поэтому мы
стояли рядом, злые, в ожидании неизвестно чего. Не было смысла обсуждать
разговорные потуги Флоры или испорченный газовый водонагреватель, поэтому мы
молчали. Я пристально рассматривала присутствующих, чтобы они не решались
лишний раз взглянуть на меня: это одно из моих развлечений. Вскоре нас
неожиданно согнали в главный зал, где местная аристократия уже потягивала
свой шерри. Я поняла, что Виндхэм Фаррар и мэр собираются сказать несколько
слов, поэтому поспешно оставила Дэвида и попыталась найти себе что-нибудь
выпить. Мне не везло, но тут я обнаружила дверь в кухню и встала там, пока
мимо не пронесли очередной поднос с напитками, и тут уж я не оплошала.
Теперь я была готова осмотреться. Как я и ожидала, все актеры держались
по-прежнему общей кучкой и никто не пытался их представить собравшимся. Мне
это напомнило школьные танцы, на которые я пошла однажды: мальчики - по одну
стену, девочки - по другую.
Но здесь деление было социальным, а не по половому признаку.
Несколько хорошо известных фигур, вроде Натали Винтер, уже пытались
привлечь к себе внимание. На ней было изумрудно-зеленое коктейльное платье,
в руках черная атласная вечерняя сумочка, и белые атласные же туфельки. Она
почти не отличалась от городских дамочек, некоторые из которых были одеты
очень похоже; с некоторым смущением она разговаривала с парой среднего
возраста. Как я заметила, Дэвид тоже привлек внимание группы женщин,
окруживших его; он явно чувствовал себя как дома. Конечно, его лицо было
более известным, чем лица других актеров труппы: много людей слышали о
Натали Винтер, но никогда не видели ее, зато множество видело Дэвида Эванса,
почти ничего не зная о нем. Весть о том, что он присоединился к труппе,
достигла их ушей. Дэвиду очень хотелось стать классическим актером.
Я бродила повсюду, обмениваясь словом-двумя со знакомыми актерами. По
пути я встретила женщину шести футов ростом, одетую в ярко-оранжевое платье,
крошечную даму, в твидовом костюме и широкополой соломенной шляпе с цветами,
и мужчину, залившего шерри манишку своей рубашки. Неизвестные актеры все еще