"Наталья Дарьялова. Вот и кончилась вечность..." - читать интересную книгу автора

Может, именно тогда она предчувствовала то, что случится сегодня ночью,
знала, что все равно ей суждено потерять мужа, только когда - не знала.
Собственно, ему повезло больше: после долгой жизни вместе уйти первым. Это
как прыгать с парашютом. Ты уже пригнул, и самое страшное позади, потому что
самое страшное - это решиться и сделать первый шаг в пропасть, и ты уже
летишь.
А остальные смотрят испуганно тебе вслед, ждут, раскроется твой парашют
или нет, и боятся прыгнуть сами, и остаться тоже боятся.
А дед погрузил эти часы и сказал: если что - продавать их в последнюю
очередь. Так бабушка и вернулась из эвакуации вместе с этими громоздкими
часами, которые почему-то больше всего напоминали ей о муже, и тикали они
все время, всю дорогу, несмотря на то, что вертели их и крутили на военных
дорогах как придется.
И дед вернулся. Конечно, тогда не дед, а высокий, пропыленный,
пропахший потом и опасностью солдат, с седыми уже усами, вернулся в их
посеревшую комнату с выбитыми окнами, и первым делом взглянул даже не на
бабушку - а они не виделись четыре года - взглянул на часы. А часы стояли
себе на прежнем месте, тикали, будто ничего и не случилось. И он взглянул,
увидел, что они там, и сразу успокоился, и стал жить, как раньше.
Может, и правда, бабушка, взобравшись с трудом на подсевший грузовик,
что-то предвидела, предчувствовала? Люди часто обладают этим даром, только
они об этом не подозревают. Просто когда-то вдруг екнет сердце, дернется
больно, и станет страшно, тяжело и кто-нибудь рядом даже вытряхнет
торопливыми пальцами из пробирки таблетку валидола.
Но сердце уже на месте, где ему положено тикать, и человек неловко
улыбнется, вроде переполошил всех зазря, в то время как у людей собственных
забот по горло - даже у тех, кому делать на первый взгляд совсем нечего,
сиди да ушами по щекам похлопывай.
И дальше живешь, как всегда, об этом еканье через час и вовсе забудешь.
А было предостережение, воспоминание о том, что знал давным-давно, но
забыл, о том, что должно произойти. И когда.
Или вдруг приходишь домой с мороза, румяный, веселый от каких-то там,
может, и совсем микроскопических удач, или просто от поскрипывания первого
снега, и останавливаешься на полуслове, потому что чувствуешь: что-то
произошло. И тебе говорят глухим голосом, что близкая знакомая, которая все
собиралась лететь в санаторий, и вчера наконец отправилась - ее самолет
разбился!
И ты в ужасе разводишь руками, и говоришь: "Боже мой, какое несчастье!"
Потому что у людей даже на случай горя есть готовые фразы.
И неожиданно начинает казаться, будто ты что-то об этом уже знал, или
вчера тебе что-то такое помстилось, промелькнуло в голове, и надо было
позвонить знакомой и сказать: нет, не лети ни в коем случае! Но тогда бы это
выглядело просто смешным и даже бестактным, и сказали бы, что все летают и
никто не разбивается, и ты, конечно, не позвонил, потому что, как всегда,
было много дел, и потом, что это за предчувствия такие, хиромантия... И ты,
конечно, не позвонил, чтобы не портить человеку настроение перед отдыхом.
А если б позвонил, если б только позвонил!
Как просто: подошел к телефону и набрал номер, будто шифр к сейфу, где
хранится человеческая судьба, и позвонил!
И сказал: у меня предчувствие.