"Джеральд Даррел. Перегруженный ковчег" - читать интересную книгу автора

пространству. Ровная темно-серая поверхность воды кое-где еще отливала в
лучах заходящего солнца неровными золотыми бликами. Лес оканчивался у самой
воды, и, насколько охватывал взгляд, всюду по берегам озера, имевшего форму
правильного круга, сплошная стена леса подходила прямо к воде. На середине
озера возвышался маленький, заросший лесом островок, где мы с трудом
различили темные контуры деревни.
Мы вошли по щиколотку в теплую воду; один из носильщиков издал
пронзительный крик, который мрачными перекатами разнесся по поверхности
озера и отразился от окружающей озеро стены леса многочисленными эхо. Пара
черно-белых орлов поднялась с ветвей сухого дерева и тяжело полетела над
водой по направлению к острову. Вскоре с острова донесся ответный крик,
крошечное черное пятнышко отделилось от основного массива и поплыло к нам.
Это было каноэ. Следом за ним показалось второе, третье, скоро целая группа
их, подобно стайке крошечных темных рыбок, отплыла от каменистых, заросших
мхом берегов. .
Лодки быстро приблизились к нашему берегу, зашуршали в тростнике,
гребцы улыбались и приветствовали нас громкими: "Добро пожаловать, маса,
добро пожаловать!" Мы погрузили весь багаж в хрупкие суденышки, которые
вздрагивали и подскакивали, как игривые лошади, и каноэ легко заскользили по
поверхности озера. Вода была теплая, остров, озеро и окружавший его лес были
слегка окрашены исчезающим сиянием спрятавшегося солнца. Тишину нарушал
только мягкий плеск воды, рассекаемый каноэ, случайный стук весла о
какой-нибудь кусок дерева и равномерные выдохи гребцов в тот момент, когда
они опускали в воду весла, стремительно подвигая каноэ вперед. Над нами
пролетела, четко вырисовываясь на фоне розового неба, пара серых попугаев,
очень похожих в полете на голубей: они громко свистели и ворковали. На
острове нас встретила торжественная тишина, глубокая и таинственная: даже
самый легкий, шум казался кощунством.
Шиблеры расположились в хижине на небольшом холме в центре деревни, мне
отвели крошечную лачугу, спрятавшуюся в густой рощице около самого берега.
Перед сном я закурил папиросу и подошел к озеру. Прохладная вода серебрилась
в лунном сиянии, часто появлявшиеся на поверхности круги, сопровождавшиеся
громкими всплесками, свидетельствовали о большом количестве рыбы в озере.
Далеко в лесу раздавался громкий протяжный крик совы, слышался непрерывный
отдаленный звон цикад.
На следующее утро яркие лучи поднявшегося над кромкой леса солнца
залили мою лачугу, в открытую дверь я видел манящую водную гладь. Я вскочил
на ноги, вышел из лачуги и, разбежавшись, нырнул в воду, еще теплую от
вчерашнего солнца, но достаточно прохладную, чтобы освежить меня после
ночного сна. Проплыв несколько ярдов, я вдруг вспомнил о крокодилах,
остановился и принялся осматриваться. Из-за маленького мыса показалось
крошечное каноэ, которым управлял карапуз лет пяти от роду.
- Алло, друг мой, - крикнул я ему, - крокодилы здесь бывают?
В ответ послышался взрыв заливистого детского смеха:
- Нет, маса, здесь нет крокодилов.
- Здесь совсем не бывает плохих зверей?
- Совсем, сэр, совсем, - ответил ребенок, и я долго еще слышал его
звонкий смех, пока он плыл по озеру в своей лодчонке. Успокоившись, я долго
и с наслаждением плавал и купался, а потом пошел в деревню завтракать. После
завтрака меня познакомили с двумя гребцами, с которыми я должен был объехать