"Джеральд Даррелл. Пикник и прочие безобразия" - читать интересную книгу автора

- Но, капитан, - промычал старший помощник через окровавленный носовой
платок, - ты не отдавал такой команды.
- Неужели я один должен следить за всем здесь на борту! - бушевал
капитан. - Управлять кораблем, следить за машиной, собирать оркестр, умеющий
исполнять греческие мелодии? Матерь Божья!
Он спрятал лицо в ладонях.
Кругом царила какофония, обычная для греческих ситуаций. Дикий шум,
трагическая фигура капитана - казалось, мы стали свидетелями одной из сцен
Трафальгарской битвы.
- Да уж, мама, - произнес Ларри, стирая с век капли крови, - это была
блестящая идея. Поздравляю тебя. Однако я, пожалуй, полечу домой. Если мы
еще благополучно сойдем на берег.
Наконец ходячим раненым разрешили спуститься на пристань, и мы увидели,
что "Посейдон" обзавелся с другой стороны новой пробоиной, почти идентичной
первой.
- Что ж, теперь хотя бы установилась полная гармония, - мрачно заметил
Лесли.
- Ой, смотрите! - воскликнула Марго. - Наши бедные старые музыканты!
Она помахала им, три джентльмена в ответ поклонились нам, стоя на
палубе. Мы рассмотрели, что скрипач сильно рассек себе лоб, а переносица
владельца тубы была залеплена пластырем. Наши приветствия явно были
восприняты как знак поддержки их достоинства, столь прискорбно подорванного
унизительной отставкой накануне вечером, три музыканта дружно повернулись
лицом к мостику, демонстративно подняли свои тубу, тромбон и скрипку и
заиграли.
Сверху до нас донеслись звуки "В воскресенье нельзя".


ВЫПУСКНИКИ ЧАСТНЫХ ШКОЛ

Венеция - один из красивейших городов Европы, и я часто посещал ее,
однако задерживаться не приходилось. Каждый раз я спешил куда-то еще, а
потому для настоящего знакомства не оставалось времени. И вот однажды летом,
когда царила жара и я здорово устал от работы и ощутил охоту к перемене
мест, решил я на неделю съездить в Венецию, отдохнуть и получше изучить
город. Сказал себе, что спокойный отдых в такой обстановке - как раз то, что
мне нужно. Редко мне доводилось так раскаиваться в принятом решении; знай я,
чем все обернется, скорее улетел бы в Нью-Йорк, или Буэнос-Айрес, или
Сингапур, чем отправляться в дивную Венецию.
Мой путь пролегал через Францию с ее бесподобными ландшафтами, через
аккуратистку Швейцарию, через высокие перевалы, где на обочинах еще лежали
безобразные серые сугробы, и дальше вниз, в Италию, к месту назначения.
Погода стояла прекрасная до той самой минуты, когда я въехал на мост,
соединяющий город с материком. Тут небо, как по мановению волшебного жезла,
вместо синего стало черным, с прожилками ярко-голубых и белых молний, и
обрушило на землю такие потоки, что никакие "дворники" не спасали и на
дороге замерли длинные вереницы автомобилей, упираясь бамперами друг в
друга. В обездвиженных ливнем машинах сотни итальянцев бились в истерике,
отчаянно сигналя и облегчая душу отборной бранью.
Продвигаясь дюйм за дюймом вперед, я наконец добрался до гаража за