"Лоренс Даррел. Tunc ("Бунт Афродиты" #1)" - читать интересную книгу автора

Фатима сюсюкала, разглядывая фотографии. Восхищённые любительницы детей
передавали их друг дружке. У всех поднялось настроение. Кто-то, желая
развлечься, напевал, дёргая струны мандолины. Другие, в порыве разбуженной
нежности, достали вязание и принялись за работу - вспомоществование
семимесячным эмбрионам. Тина опрыскала всех духами из пузырька "Филы",
призывая вкусить kephi - радость. К некоторому моему удивлению, миссис
Хенникер тоже расслабилась, улеглась, положив голову на колени Деметры, и
позволила девушке расчёсывать её жёсткие волосы и поглаживать виски. Она
сбросила туфли, с наслаждением раскинула тощие руки, и две другие девушки
принялись медленно массировать их. Хорошенькая толстушка-крестьяночка,
обходительная и беспечная, при жалась ко мне. Конечно, в те прекрасные
времена свободных нравов и отсутствия предохранения не было таких, кто
слегка не страдал бы сифилисофобией. Я вспомнил Шопенгауэра, его " Obit anus
Abit onus " * и уткнул нос в стакан с вином. Миссис Хенникер, словно
прочитав мои мысли, по-хамелеоньи приоткрыла глаз и сказала:
______________
* "Старуха умирает, бремя спадает" (лат.). - Фраза, которую Шопенгауэр
написал в своей расходной книге, когда умерла швея, которой он вынужден был
двадцать лет платить по пятнадцать талеров ежеквартально за причинённое ей
увечье.

- Можно не беспокоиться: у нас не заразишься, мы гарантируем клиентам
безопасность.
Я постарался сделать вид, будто не нуждаюсь в подобных уверениях, и
позволил девице кормить меня, как какую-нибудь канарейку, кусочками купат,
которые она поддевала зубочисткой.
- Хочу видеть Сиппла, - заявил Карадок, - этого типа, который мягко
стелет, да жёстко дерёт, этого доку по всяким извращениям.
- Позже, - откликнулась миссис Хенникер, - он всегда приходит позже. -
И, словно вспомнив о чем-то, глянула на часы и извинилась, сказав, что ей
надо отлучиться. - Я беру новых девочек, - объяснила она. - Должен прийти
врач осмотреть их.
С этими словами она исчезла за стеной портьер. Рассеянно размышляя над
различием наших траекторий, я, словно сквозь сон, услышал предостережение
Карадока:
- Надеюсь, Чарлтон, вы не из тех англичан, что вечно грезят о неком
содомском царстве среди пальм, где разгуливают арабы в рубашонках на голое
тело.
Тишина, расслабленность, сибаритство. Комнатушки на первом этаже дома
очень опрятные, без орнамента на стенах. Выскобленные деревянные полы и
огромные старомодные кровати, как лежащие верблюды, на них матрацы, слишком
жёсткие, чтобы наши тела оставили на них вмятину. Снаружи - море вздыхает,
набегая на берег.
"Некие волхвы из варваров, видя уныние Гарпала*, убедили его, что он
сможет вызвать тень Пифонисы из Аида. Но тщетно, несмотря на голос
бронзового лавра". Она прибыла не с острова, а с шелковичного плоскогорья,
где течёт Вардар и где у женщин голос стальной струны. Рыбные рынки в
Салониках были её единственной школой. У этого кроткого создания были
печальные чёрные глаза сомнамбулы. Копна волос пахла свежестью мяты. Но
дальше сонные мысли меняют направление, привлечённые шелестом волн,