"Ласло Дарваши. Рассказы (Перевод с венгерского Ю.Гусева)" - читать интересную книгу автора

шипя жарилась на противне дичь. В молочных зубах малыша хрустела подвяд-
шая плоть осеннего яблока. Мы слышали, как работают зубчатые колеса в
механизме церковных курантов и звук этот смешивается с воркованием гор-
лицы. Слышали, как скрипит тяжело нагруженная телега на рынке, грохоча
по воняющей рыбой, посверкивающей чешуйками мостовой. Слышали, как отча-
янно вопит какой-то мужчина. Поблизости кто-то храпел. О, Камнелом, о,
Камнелом, рыдала, ломая руки, девушка. На соседней улице гремела посуда,
брызгала, вырываясь из крана, свежая вода. И еще мы слышали разговоры.
Словно мячики из каучука, мягко ударялись друг о друга слова - все сло-
ва, высказанные, прошептанные, выкрикнутые, и это было так странно и
страшно, что город в конце концов затаился, замер, настороженно прислу-
шиваясь, и в конце концов мы слышали лишь, как с шелковым, едва слышным
шелестом разворачивается лепесток за лепестком: другим миндальным де-
ревьям тоже приспичило цвести, и скоро миндаль распускался уже по всему
городу.
Отец мой болел третий год.
Но тут он вдруг сел в постели, худыми руками сбросил с себя плоский
холмик перины и крикнул так громко, что фарфоровый камнелом в стеклянной
горке уронил свой фарфоровый молот на фарфоровый же валун.
Что там такое?
Я посмотрел на отца и испугался. Редкие его волосы были взъерошены и
торчали в разные стороны, несколько прядей прилипло к потному лбу. Щеки
покрывала многодневная щетина. Он, как гусак, тянул ко мне тонкую, жи-
листую шею.
Что-то с камнеломами, тихо прошептал я - и услышал, как очень многие
в тот момент прошептали то же самое.
Ишь ты, сказал отец и засмеялся, показав желтые, источенные годами
зубы и бледные, бескровные десны. В последний раз он смеялся так два го-
да назад, когда к нам забрел незнакомец, который искал семью Камнеломов.
У нас иногда так бывает: появляются незнакомые люди, ищут какого-то че-
ловека по фамилии Камнелом, потом уходят. Вроде этого парня. Отец в тот
раз тоже сел в постели, но не говорил ничего, только ухмылялся упорно да
вращал глазами. От этого парень, высокий, бледный и белокурый, но с нео-
жиданно низким голосом, совсем растерялся, задрожал и хотел было убе-
жать.
Я взял его за руку и успокоил.
В этом городе всех зовут Камнеломами, сказал я.
Потом подвел к окну и показал ему гору. На склоне ее темнели бараки
витембергских камнеломов, грязно-коричневое здание мастерской и огромные
склады, обитые жестью. На извилистой грунтовой дороге, глубоко врезав-
шейся в склон горы над лесом, как раз застряла повозка, груженная кам-
нем. Лошади отчаянно ржали, вставая на дыбы; возчик ругался, хватаясь за
голову. К повозке бежали, крича, рабочие в голубых комбинезонах. Как раз
был аврал; работала первая смена. На горе готовились взрывать. Через
несколько секунд взвыли сирены. Потом прогремел взрыв. Спустя несколько
секунд - еще один. И, когда ветер отнес серно-желтое облако в сторону,
взрывы повторялись и повторялись.
Видите, спросил я парня, поглаживая его по плечу.
Видите, да?
Нет. Не вижу, выкрикнул он хрипло, сбросил с себя мою руку и убежал,