"Эйв Дэвидсон. Дом, который построили Блейкни" - читать интересную книгу автора

состояние. _Это_ послужило бы занятием для нас, верно? Вполне стоящим
занятием. От этого многое изменилось бы".
Эзра сказал, что от этого изменилось бы вообще все.
На исходе летнего вечера, когда солнце расчертило небо розовыми,
малиновыми, красными, лимонными и фиолетовыми полосами, у Шуламифи родился
ребенок, девочка. "Мы назовем ее _Надежда_", - сказала она.
"Клещи, чтобы делать клещи", - сказала о ремонтных работах Микичо. В
возобновлении использования энергии воды она увидела начало процесса,
который со временем позволит им снова подняться в космос. Ни Роберт, ни
Эзра не настраивали ее на это. Работа оказалась долгой и трудной. Они
облазали и перерыли все углы в доме, от осыпающейся верхушки до огромного
бескрайнего подвала с несущими столбами, нашли много вещей, которые им
пригодились, много предметов, которые хоть и не пригодились, но оказались
интересными и занимательными, а много и таких, которые не только давно уже
пережили свой век, но даже о самом их применении оставалось лишь
догадываться. Они обнаружили инструменты; металл, из которого их можно
было выковать, нашли целую библиотеку с книгами и печатный станок
изготовления Блейкни, на котором раньше печатали книги; последняя из них
представляла собой трактат о заболеваниях скота, отпечатанный чуть более
ста лет назад. Упадок наступил крайне быстро.
Ни от кого из Блейкни особенного толку в починках не было. Они охотно
поднимали и переносили вещи с места на место - пока это занятие не
утратило новизны - а потом уже только мешали. Большой Толстый Рыжий Боб,
кузнец, оказался чуть ли не исключением, но, поскольку привычная ему
работа ограничивалась заточкой плужных лемехов, толку даже от него
оказалось немного. Роберт и Эзра работали от восхода солнца до вечера. Они
работали бы и дольше, но, как только в воздухе появлялся легкий холодок,
находившиеся поблизости Блейкни начинали беспокоиться.
- Надоть возвращаться, ах-эй. Надоть отправляться назад.
- Почему? - спрашивал вначале Эзра. - На Блейкнимире нет опасных
животных, нет ведь?
Никто из них не мог объяснять этого словами, ни в ясноречии, ни
мямлеговорением. Среди них не существовало преданий о существах, которые
вылезают по ночам, однако ничто не могло подвигнуть их провести хоть
минуту ночью за пределами мощных стен дома. Роберт и Эзра поняли, что
проще покориться и возвращаться вместе с ними. Очень часто запуск машин
оказывался обманчивым, они начинали было работать, а потом ломались, и
поэтому не было праздников, отмечающее какой-либо день как удачный. Чем-то
в таком духе послужила лишь партия кексов, которые Старая Большая Мэри
испекла из первой муки мельничного помола.
- Как давнодавношние времена, - удовлетворенно сказала она, слизывая
крошки с беззубых десен. Она посмотрела на пришельцев, состроила малышу
забавную гримасу. Ей пришла в голову мысль, и через минуту или две ей
удалось ее выразить. "Не наши, - сказала она. - Не наши, вы. Другех. Но,
по мне, лучше-ть вы тут будете, чем этот Беглый Маленький Боб или та Худая
Джинни... Да, по мне, лучше-ть".
Лишь один из топоров годился для работы, поэтому лес не валили, но Эзра
отыскал бухточку, где постоянно скапливались ветви и целые деревья,
прибитые волнами к берегу, и на лесопилке не ощущалось недостатка в
древесине. "Много-ть досок получается, ах-эй", - сказал однажды Молодой