"Эйв Дэвидсон. Феникс и зеркало (Авт.сб. "Феникс и зеркало")" - читать интересную книгу автора

бывшим ранее губернатором Нижней Нубии. Впрочем, это были не рабы -
старина Лентониус дал им вольные, назначил пожизненное содержание и держал
при себе лишь на случай, когда возникнет необходимость в подобных выходах.
По холмистым и узким улочкам, прилегавшим к улице Драгоценной Сбруи,
команда двигалась легко и спокойно, однако же оказавшись на просторе
Королевской дороги, моментально перешла на сложный ритуальный шаг,
который, по словам Лентониуса, был позаимствован у Кандасов, королей Куша,
чьи земли непосредственно примыкали к Нижней Нубии. Итак, носильщики
делали шаг вперед, медленно подтягивали вторую ногу, ставили ее наравне с
первой, чуть пережидали и затем делали следующий шаг.
Так они и перемещались по утренним улицам Неаполя, запруженным народом.
Прохожие реагировали по-разному: одни не обращали ни малейшего внимания,
другие глядели с изумлением, кто-то смотрел на происходящее с неприязнью,
и не было недостатка в тех, кто громко изрекал свои комментарии (не
слишком уважительно), вполне придерживаясь неаполитанской традиции,
согласно которой отсутствие особого расположения со стороны рока и фортуны
вполне компенсируется свободой речи и высказываний.
Так паланкин проплывал мимо торговцев рыбой с корзинами, полными
извивающихся сардин, мимо группок школьников, отправляющихся на занятия по
стрельбе из лука, фехтованию или игре на арфе, мимо грузчиков у повозок,
мимо бродячих торговцев тканями, сующих всем проходящим под носы отрезы
тонкого черного сукна или полосатой бязи, мимо взвода арбалетчиков,
направляющихся на стрельбище, мимо детей с замаранными руками, грязными
ногами и неумытыми лицами - детей, которым никогда не суждено оказаться в
школе.
И вдруг один ребенок подбежал к процессии и, размахивая руками, дабы
привлечь к себе внимание Вергилия, принялся кричать:
- Господин, господин!
Уличный мальчишка, совершенно обыкновенный, лет десяти-одиннадцати.
Положив свой жезл на колени, маг принялся искать медную монетку, чтобы
кинуть ее оборванцу; тот, однако же, пытался пробиться к самим носилкам,
невзирая на то, что возглавлявшие процессию пешие слуги оставили на время
свой ритуальный шаг и тумаками отгоняли парня.
- Господин! - закричал он снова. - Господин, твой дом горит!
- Что?!
- Правда-правда, у тебя пожар!
Вергилий дал знак носильщикам, чтобы они опустили его на землю и
привели коня, но вместо того они моментально развернулись и тем же путем
ринулись обратно, но теперь уже во весь опор. Носильщики бежали легко,
словно бы без малейшего труда, четверо же свободных от ноши криками
расчищали перед паланкином дорогу. Что ни говори, но старина Лентониус
отлично вышколил свою команду.
Вскоре Вергилий увидел клубы дыма - нельзя было с точностью утверждать,
что горит именно его дом, но, вне сомнений, горело в том направлении.
Огонь! Вергилий вздрогнул, подумав о своих книгах - книгах, собранных с
великим тщанием по всему миру. Подумал об устройствах и машинах, любовно,
с превеликими трудами сконструированных им за долгие годы, - в целом свете
не отыщется и трех человек, способных их восстановить. Да, вероятно, таких
людей только двое. Он вспомнил все эксперименты и проекты, среди которых
магическое зерцало было лишь одним из многих; были начаты и такие работы,