"Юрий Давыдов. Нахимов " - читать интересную книгу автора

Лазарев хотел увериться: а не приняты ль за землю, как нередко бывало,
кучевые облака? И он крикнул в рупор: "Какой вид у берега?" Ему ответили:
"Вроде бы сахарная голова!" Ну, прочь сомнения: в счислении ошибки нет, курс
проложен точно, пришли, слава те, в Рио.
Вот тут-то, плавно втягиваясь на рейд, тут-то на глазах у сотен людей,
облепивших берег, у десятков моряков, облепивших ванты и реи купеческих и
военных судов, тут-то команда "Крейсера", вышколенная Лазаревым и его
офицерами, разыграла действо высшего мореходного мастерства - уборки парусов
и постановки на якорь.
"Утром 23 января[1], - пишет Завалишин, - последовал наш действительно
торжественный вход на рейд. Все было устроено так, что не было видно на
фрегате ни души живой, на мачтах не было ни одного человека, а высокие борта
фрегата не дозволяли видеть ни одного человека и на палубе. Уборка парусов
могла быть сделана с помощью веревок и блоков снизу; голос командующего
заменен был свистками, только слышен был марш, играемый музыкой. Все это,
как рассказывали нам после, производило сильное впечатление на зрителей.
Двигалось, по-видимому, живое, самоуправляющееся существо".
Между тем командир коронного фрегата испытывал затруднение не
профессиональное, а особого, политического, свойства. Доселе Бразилия
принадлежала Португалии. Теперь над крепостной стеной развевался какой-то
"странный флаг - зеленый, а что в середине - рассмотреть нельзя". Потом
рассмотрели: желтый ромб, голубой земной шарик... Гм, что за притча?
Очевидно, рассуждали на "Крейсере", в сей стране какие-то важные перемены. В
таком разе, не имея инструкций, как "мы должны отнестись к ним?". И в свою
очередь, как они могут отнестись к нам?
Все сладилось. Император Петр Первый не имел никаких претензий к
императору Александру Первому. Петром Первым (может, не без тайной иронии)
моряки называли дона Педро, недавно объявившего себя императором Бразилии.
Начался обмен любезностями, неизбежный в иностранных портах, но подчас
потяготливо-скучливый.
Осведомляя петербургское начальство о плавании Атлантикой, Лазарев не
упустил информировать адмиралов о политических переменах за океаном и
состоянии бразильского флота.
Вообще русские офицеры, командиры кораблей, находящихся в отдельном
плавании, рапортовали в Адмиралтейство не только "по своей линии", не только
по морской части. Удаленность краев, ими посещаемых, отсутствие быстрых
способов связи, наконец, сознание государственной значимости командира,
несущего флаг родины, заставляло моряков глядеть на вещи широко и зорко.
Документы, некогда писанные в корабельных каютах, отчеты наших
"кругосветников" до сих пор сохранили ценность исторических источников. Ими
пользуются исследователи русско-американских связей, антиколониальной борьбы
в Южной Америке и т.п.
В Рио, возле островка с несимпатичным названьем Крысий, экипаж фрегата
взялся за работы нелегкие, но необходимые. Сколь бы крепким "здоровьем" ни
обладал деревянный парусный пахарь морей, длительный океанский переход, даже
при улыбчивой погоде, не обходится дешево. Надо и конопатить, и красить,
надо и рангоут менять кое-где, и паруса латать, наново ставить некоторые
гаки и блоки, а то, глядишь, и вовсе серьезная замена потребна.
На всяком парусном русском корабле каждый матрос был не только
марсофлотом, но и мастеровым - плотником, маляром, смолокуром, кузнецом,