"Маркиз де Сад. Занимательные истории, новеллы и фаблио" - читать интересную книгу автора

отведай ее, умоляю, как бы ты ни привык к парижским красавицам, уверен, ты
признаешься, что никого из них нельзя поставить рядом с этой.
Серненваль держится по-прежнему стойко, однако любопытство его задето,
и он просит С. Ж. провести ту особу перед ним, когда она выйдет из кабинета.
Возражений нет, двое друзей встают, стремясь лучше ее разглядеть, и
принцесса гордо проплывает мимо них...
Небо праведное, что сделалось с Серненвалем, когда он узнает свою жену!
Да, это она... та самая недотрога, не отваживавшаяся из-за излишней
скромности выйти к столу в присутствии приятеля своего мужа и бесстыдно
приходящая продавать себя в публичный дом!
- Презренная тварь! - кричит он в бешенстве...
Но напрасно он пытается наброситься на это коварное создание: его
супруга узнала мужа в тот же миг и успела сбежать. Серненваль в состоянии,
которое невозможно передать, обрушивает свой гнев на С. Ж., но та
извиняется, говоря, что понятия не имеет, кто эта женщина, и уверяет
Серненваля, что вот уже более пяти лет, то есть гораздо ранее, нежели он
имел несчастье жениться, молодая особа приходит сюда развлекаться.
- Негодяйка! - вскрикивает злосчастный муж, которого тщетно пытается
утешить приятель. - Но нет, теперь с этим покончено, презрение - вот все,
что она увидит от меня отныне, она навсегда будет им отмечена, и пусть это
жестокое испытание научит меня никогда впредь не забирать себе в голову, что
можно судить о женщинах по лицемерной маске, какую они надевают на себя.
Серненваль возвратился домой, но уже не нашел там своей потаскухи, та
уже приняла решение, и он не очень об этом сожалел. Друг не осмеливался
более навязывать ему свое присутствие после того, что произошло, и на
следующий же день съехал. Безутешный Серненваль, в полном уединении,
испытывая стыд и боль, написал книгу ин-кварто, изобличающую лицемерных жен.
Книга эта не исправила ни одной женщины и не была прочитана ни одним
мужчиной.

Эмилия де Турвиль, или жестокосердие братьев

Нет для семьи ничего более священного, нежели честь членов ее. Но порой
стоит этому сокровищу чуть потускнеть, как те, кто особо ратует за его
сохранность, взваливают на себя унизительную роль преследователей
незадачливого создания, их обидевшего. Сколь бы бесценным ни было достояние,
должно ли защищать его такой ценой? Не разумнее было бы уравнять по тяжести
содеянного ужасы, которые защитники фамильной чести обрушивают на свою
жертву, и тот ущерб, чаще всего надуманный, что, согласно их жалобам, якобы
был им нанесен? Кто же наконец более виноват с точки зрения здравого
смысла - слабая обманутая девушка или некто из ее родственников, кто,
выдавая себя за семейного мстителя, становится палачом несчастной?
Событие, которое мы намерены представить на суд читателя, возможно,
разрешит этот вопрос.
Граф де Люксей, человек лет пятидесяти шести-пятидесяти семи, имевший
звание генерал-лейтенанта, в конце ноября возвращался почтовой каретой из
своего имения в Пикардии. Проезжая через Компьенский лес около шести часов
вечера, он услышал женские крики. Казалось, они доносятся с одной из дорог,
соседней с главной дорогой, по которой он проезжал. Он останавливается,
приказывает слуге, сопровождавшему карету, выяснить, что происходит. Ему