"Ион Деген. Статьи и рассказы" - читать интересную книгу автора

изменившим мое мировоззрение. Я уже давно хотел рассказать вам об этом.
Знаете, когда я увидел в журнале вашу фотографию с этим шрамом на скуле
под глазом, точно таким же, как... - я вам расскажу об этом, - у меня не
было сомнения в том, что я познакомлюсь с вами.
Вы знаете, только человек, не имеющий представления о теории
вероятности, в невероятных встречах не видит предопределения, управляемости
таким событием...
Возьмите мою с вами встречу сейчас. Я уже сказал, что был уверен в том,
что мы встретимся. Я думал, что это произойдет на каком-нибудь литературном
вечере, в крайнем случае, я позвоню вам и попрошу вас встретиться с
незнакомым человеком. Но так!
Объясните, почему я приехал в Тель-Авив в четыре часа, хотя у меня
деловое свидание в гостинице "Дипломат" только в семь. Я никогда не
опаздываю. Но приехать на три часа раньше - это же абсурд. Так почему я
все-таки приехал? Почему я оказался на улице Алленби, на которой не был уже
лет двадцать? Что я потерял на Алленби в такой солнцепек? Почему я оказался
у вашего автомобиля именно в тот момент, когда вы к нему подошли? Давайте
подсчитаем вероятность такого события.
Я слушал не перебивая. Я не сказал, что вероятность нашей встречи была
значительно меньшей, чем он предполагал. В клинике, из которой я вышел на
выжженную солнцем улицу, я консультировал только два часа в неделю, именно в
этот день.
По пустынному тротуару ко мне направился высокий мужчина с
интеллигентным лицом, притягивающим к себе внимание. По виду он был старше
меня, лет примерно шестидесяти семи-восьми. Но признаков приближающейся
старости не было ни в его облике, ни в манере поведения, ни в стремительной
походке. Он вопросительно назвал мое имя и фамилию. Я утвердительно кивнул.
Он протянул мне свою большую крепкую ладонь и представился:
- Майер. Вы обо мне не имеете представления. Просто я прочел все, что
было вами опубликовано, и у меня сложилось впечатление, что вы умеете
слушать. Так вот, если у вас есть несколько минут, давайте посидим на
набережной, и вы пополните свою коллекцию невероятных встреч. Нет, нет, не
со мной.
Мы сидели в тени на террасе кафе, на самом берегу моря, невдалеке от
места, где меня окликнул господин Майер. Расплавленное золото плескалось
чуть ли не у наших ног. Пляж был относительно малолюдным, если учесть, что
солнце еще жгло немилосердно.
Официант явно удивился, когда господин Майер заказал коньяк. Вода была
бы предпочтительней. Но мне почему-то показалось, что я огорчу господина
Майера отказом. А огорчать человека, внушившего симпатию с первого
взгляда, - не хотелось.
Господин Майер пригубил бокал и продолжал:
- Мати Марковича я знал столько же, сколько себя. Наша семья занимала
пятый этаж, а семья Марковичей - четвертый. Мой отец был виднейшим хирургом
в Будапеште, а отец Мати - знаменитейшим гинекологом. Я был на полтора
месяца старше Мати. С двух- или трехлетнего возраста нас воспитывала одна и
та же немка и один и тот же француз. В пятилетнем возрасте мы играли друг с
другом в шахматы. В шесть лет мы вместе пошли в школу и просидели за одной
партой двенадцать лет. Мы были лучшими математиками не только в нашем
классе. Математика должна была стать нашим будущим, хотя родители хотели,