"Анна Делайл. Гордая пленница " - читать интересную книгу автора

сидящей у окна галереи.
- Что ты здесь делаешь?
- Читаю, - коротко бросила она, не отрываясь от своего занятия.
Изабо очень гордилась, что отвергла попытки обитателей замка, особенно
Алистера Кемпбелла, завязать с ней дружбу. Сев рядом, он протянул руку за
томиком.
- Шекспир. Ромео и Джульетта. Значит, ты романтическая натура, Изабо
Макферсон? - с улыбкой спросил он.
Она захлопнула книгу и положила возле себя.
- Что тебе нужно?
- Твое общество и больше ничего.
"Она выглядит прелестно, освещенная утренним солнцем", - подумал он.
Распущенные волосы свободно падают ей на плечи, все отметины исчезли, открыв
безупречную кожу, в Данлосси лицо и плечи у нее округлились, уже не так
выпирали ключицы. Видя перед собой это воплощение женственности, трудно было
представить то дикое создание, которое царапалось, кусалось и сыпало
ужасными оскорблениями.
- Чему ты улыбалась? - спросил он и, заметив ее недоумение, объяснил:
- Вчера за столом. Я редко вижу твою улыбку, но прошлым вечером ты
определенно улыбалась. Что-то развеселило тебя.
- Странно, что в моем положении кто-то еще способен веселиться, -
ощетинилась Изабо.
- Я был удивлен, только и всего.
- Не мудрено, ведь у меня нет повода для улыбок, не так ли, Алистер
Кемпбелл?
- Возможно, - признал он.
Какое-то время она молча выводила пальцем узор на обложке томика.
- Я смеялась над твоим братом, - наконец сказала она.
- Над Айеном?
- Да. - Изабо подняла голову и взглянула ему прямо в глаза. - Я
чувствовала его ненависть, и мне вдруг пришло в голову, что на самом-то деле
ему бы стоило благодарить меня и всех якобитов.
- Благодарить?
- Конечно. Если бы не существовало якобитов, он бы никогда не родился.
По крайней мере до тех пор, пока твоя мать не нарушила бы супружескую
верность.
Алистер помрачнел, но старался обуздать свое бешенство. Сначала его
отец, теперь его мать. Она, как и раньше, намерена издеваться над ним. А
чего, в сущности, он ждал, зная про ее враждебное отношение и злой язык.
- Ты говоришь отвратительные вещи, Изабо Макферсон, - резко произнес
он. - Если бы ты была знакома с моей матерью, то не посмела бы делать
подобные выводы.
- Если тебе не нравятся мои соображения, тогда не проси меня их
высказывать, - равнодушно ответила Изабо.
Она разозлила Кемпбелла, оскорбив его семью. Ну и что? Может, теперь он
уйдет.
Но он не ушел, только задумчиво смотрел на нее. Прошлым вечером он
жалел ее. Сидя вместе с ними за столом, она выглядела очень юной, одинокой и
настороженной, выбирала еду так, словно их пища была отравлена. Но всякий
раз, когда в нем пробуждалось сочувствие, она несколькими взглядами или