"Алла Демидова. Тени зазеркалья" - читать интересную книгу автора

"Вишневом саде".

Основной вопрос в "Федре" - кто нас карает за наши тайные помыслы? За
поступки понятно - общество, но за мысли? За тайную страсть Федры к
Ипполиту? У Еврипида - боги, Рок. У Расина такого конкретного ответа нет: у
него Федра умирает, не выдержав этого тайного греха в собственной душе. У
Цветаевой - Федра вешается, то есть человек сам себя наказывает за эту
греховную тайну. Для Цветаевой возмездия богов не существует: "Небожителей
мы лепим..."

В своей "Федре" Цветаева описала собственную смерть в Елабуге, когда
она, не пробыв там в эвакуации и десяти дней, повесилась, подогнув колени,
31 августа 1941 года. Почему? Конкретного ответа мы не можем дать, но эта
параллель позволила нам соединить в спектакле две судьбы - самого Поэта и
его Творение. В спектакль пришлось ввести некоторые дневниковые записи самой
Цветаевой - о ее предощущении собственной смерти, о трудности выразить крик
души словом и о невозможности восприятия ухом этого выраженного стона-слова.
Чтобы эту трудность преодолеть и чтобы спектакль воспринимался и зрелищно,
то есть глазами, мы многие поэтические образы и метафоры цветаевской поэзии
перевели в чисто пластический ряд. Пластикой занимались долго и упорно -
искали нужную форму. Пробовали приглашать профессиональных балетных актеров,
но нам нужно было соединить движение и слово, а это удалось из них только
Мариусу Лиепе, который был очень хорош в Тезее - мощь пластического рисунка
и ритм поэтической строчки обещали очень интересную актерскую работу, но он,
к сожалению, уже был болен и не довел роль до премьеры.

Спектакль начинается с нащупывания внутреннего ритма. Я - Поэт ищу его
вместе с тремя молодыми актерами и раздаю им реплики, не деля их пока на
персонажи. "Актер в белом" получает реплику "Нам в женах нужды нет..." и
становится постепенно Ипполитом. "Актер в черном" в сцене "охоты" убивает
зверя и берет на себя функции темного подсознания Федры и Поэта. Третий
актер - Тезей. Отдельный персонаж в спектакле, которого нет в цветаевской
пьесе, - человек в современном сером пальто, с газетой. В начале спектакля
он читает знаменитое стихотворение Мандельштама "Я не увижу знаменитой
Федры..." - это тоже поэт, может быть, друг автора или А. Эфрон - муж Марины
Цветаевой.

Работа над спектаклем была для всех нас очень интересной, мы сочиняли
спектакль сообща, хотя ведущим был, конечно, Роман Виктюк, неудержимой
фантазией которого надо было только полниться в рамках какого-то смысла и
содержания. Основная задача спектакля - через ритм, музыку (ее написал
специально для нашего спектакля Эдисон Денисов) соединить балетную пластику
и слово. Нам помогали многие в нашей необычной работе. Например, Альберто
Алонсо, известный балетмейстер, зашедший поглядеть на одну из ваших
репетиций и оставшийся работать с нами на все дни своего пребывания в
Москве. Виктюк, например, с актерами ездил к Бежару во время его гастролей в
Ленинграде, так как основной принцип пластики мы взяли у Бежара и Марты
Грехем. К нам на репетиции приезжал ведущий танцовщик Бежаровский труппы -
Хорхе Донн. Приходил на репетиции и Пригов - удивительный поэт, который нам
помогал в трудных монологах и вместе с нами выкрикивал: "Бык и сук, труп и