"Валерий Демин. Лев Гумилев ("Жизнь замечательных людей" #1103) " - читать интересную книгу автора

также раз и навсегда изменило всю его дальнейшую жизнь - в прямом и
переносном смысле, а со временем повлияло и на развитие всей исторической
науки
Собственный рассказ первооткрывателя, наговоренный спустя полвека на
диктофон журналиста, звучит следующим образом. "<...> Заключенных было в
несколько раз больше, чем их могли вместить по норме тюремные стены... В
моей камере в Крестах также тесным-тесно. Заняты не только нары. Спим под
ними, на голом асфальтовом полу, в душной потной тесноте, впритык друг к
другу. Условия далеко не курортные. Но в них и свои преимущества.
Беспрепятственно можно разговаривать с соседом, сотоварищем по несчастью. На
нарах днем лежать запрещено, но даже днем можно подлезть под них и, лежа,
размышлять о посторонних предметах. Например, об истории. Интерес к ней
по-прежнему не оставлял меня. Но как заниматься наукой в тюрьме, будучи
лишенным необходимых книг, бумаги, даже карандаш для записей? И тогда я
подумал, а почему бы мне не заняться теорией исторической науки? Ведь это и
неплохой способ уберечь мозг от разрушающего воздействия на него
однообразных тюремных дум и переживаний.
Однажды из-под нар на четвереньках выскочил нару" молодой с
взлохмаченными вихрами парень. В каком-то радостном и дурацком затмении он
вопил: "Эврика!"
В самом деле, какая сила лежит в основе рождения и гибели этносов -
народностей и народов? В истории нет ни одного этноса, дожившего в своей
корневой родовой основе до наших дней. Древние шумеры, хетты, филистимляне,
этруски и венеты уступили свое место парфянам, латинам и римлянам, которые
выделились из латинов и других италиков. Но и их сменили итальянцы, испанцы,
французы и греки (этнос славяно-албанского происхождения), турки, таджики,
узбеки и казахи. Я, кажется, сделал открытие, разгадав, наконец, что лежит в
основе этого могучего естественного процесса. Я нашел пусковой механизм его
и дал ему отличное название: "пассионарность" - от латинского слова
"passio" - страсть. Я понял, что рождению каждого нового этноса предшествует
появление определенного количества людей нового пассионарного склада.
В Крестах я был лишен права переписки, не имел ни бумаги, ни
какого-либо другого подручного материала для записи или пометок. Все это
давным-давно было отобрано. И не дай Бог - обнаружить у кого-либо из нас
огрызок карандаша или что-либо другое из канцелярских принадлежностей:
неминуем карцер. Выход был один - запомнить логику рассуждений, приведших
меня к открытию "пассионарности".
Прежде всего я старался уяснить, что представляет собой этнос как
феномен. Какова его внутренняя структура, что за связи с окружающим миром
позволяют ему в течение нескольких веков сохранить свою самобытность? Я
пробовал разгрызть этот орешек традиционным способом - так, как нас учили в
университете, то есть увязывая процессы рождения и увядания этносов с
социальными законами развития общества. Не тут-то было! Все мои попытки в
этом направлении неизбежно натыкались на стену непреодолимых противоречий.
Одно из них лежало на поверхности, и приходилось только дивиться, почему
ученые не видели его. Процесс рождения и дальнейшей жизни этноса - то, что
обычно в науке называют этногенезом, - не зависит прямо и не коррелирует со
временем возникновения новых социально-экономических укладов. Этносы легко
уживаются, сохраняя свою целостность, в границах нескольких формаций. Они не
исчезают, скажем, вместе с крушением феодальной системы и не возникают разом