"Константин Денисов. Под нами - Черное море (Крым: история, достопримечательности) " - читать интересную книгу автора

части. Вот и поломал я голову над причинами наших потерь при штурмовке
аэродрома Чаплинка. Пришел к выводу, что они могли быть и меньшими.
Само собой разумеется, что налет на вражеский аэродром - дело
достаточно сложное. Ведь он располагается в глубине обороны противника, как
правило, сильно прикрыт истребителями и зенитными средствами. Выполняя такие
задания, экипажи встречают активное противодействие при полете к цели, над
целью и на обратном маршруте, В отличие от типичного для
летчиков-истребителей задания по прикрытию от воздушного нападения объектов
на своей территории, полеты и боевые действия над вражеским расположением
требуют предельной мобилизации духовных и физических сил, ведут подчас к
нервному перенапряжению, в результате чего падает боевая способность,
ухудшается реакция, возникают непроизвольные ошибки. Но этому фактору не
уделялось пока должного внимания.
Конечно, в данном случав, который не давал мне покоя, суть просчета
оказалась неоднозначной: повлияли отрицательно и сложная наземная
обстановка, и усталость летчиков после двух боевых вылетов, тем более что и
предыдущий день был для них крайне напряженным. Сказались неодновременность
ударов по двум аэродромам и значительное сокращение состава сил прикрытия.
Правда, потом стало известно, что, контролируя ход выполнения- задания
с аэродрома Тагайлы, генерал В. В. Ермаченков послал в зону над Каркинитским
заливом восемь Як-1 из эскадрильи И. С. Любимова с задачей отсекать
вражеские истребители, преследовавшие нас в момент отхода от цели и на всем
обратном маршруте. Но и здесь была допущена ошибка. Надо было посылать ее не
одновременно с нами, а спустя 15 - 20 минут, при начале нашего отхода. На
деле эта группа ввязалась в бой с противником вместе с шестнадцатью
истребителями, выделенными для прикрытия.
И еще одно немаловажное обстоятельство: из шестнадцати
самолетов-истребителей, прорвавшихся к цели, только на двух или трех были
рации, да и те работали крайне неустойчиво. О каком оперативном управлении
боем могла идти речь? Впрочем, оборудование самолетов радиосредствами
выходило за пределы наших возможностей. А вот от субъективных ошибок
необходимо было избавляться, и как можно скорее, не уповая на то, что по
мере накопления боевого опыта победы придут сами по себе...
24 сентября враг начал штурм Перекопа. К этому времени нам удалось
ввести в строй все поврежденные в бою самолеты, да еще три истребителя
получили из мастерских. Всего, таким образом, в эскадрилье находились в
строю двенадцать самолетов. Постепенно подключались к боевым действиям
прибывшие к нам на пополнение недавние курсанты летной школы, прошедшие курс
боевого применения в запасном полку, младший лейтенант П. И. Кузнецов,
сержанты М. И. Соколов, С. П. Сабуров и М. В. Киреев. Хорошим наставником
молодых пилотов проявил себя назначенный моим заместителем старший лейтенант
В. Ф. Пьянов. Под его руководством быстро освоились во фронтовой обстановке
и включились в боевые действия сержанты И. С. Кузьменко и И. Ф. Фоменко.
А боевое напряжение росло с каждым днем. Пришлось за отдельными
самолетами закреплять двух летчиков для "уплотнения" вылетов. Мера
вынужденная, но что поделаешь, если приходилось подниматься в воздух по 5 -
6 раз в сутки и почти в каждом вылете вести воздушный бой? Понятно, что и
технический состав работал, буквально забыв об отдыхе.
Неотвратимо накапливалась и физическая, и психическая усталость. Пилоты
стали чаще ошибаться в боях, у них снизились осмотрительность, четкость