"Дэвид Дойч. Структура реальности [P]" - читать интересную книгу автора

наказание было сравнительно мягким, оно вполне достигло своей цели. Как
сказал об этом Якоб Броновски:
"В результате среди всех ученых-католиков на долгие годы воцарилось
молчание... Цель суда и заключения состояла в том, чтобы положить конец
научной традиции Средиземноморья" (The Ascent of Мап, с. 218).
Каким образом спор об устройстве солнечной системы мог иметь столь
далеко идущие последствия, и почему спорщики столь страстно отстаивали свои
позиции? Дело в том, что на самом деле спор шел не об устройстве солнечной
системе, а о том, как блестяще Галилео защищал новый и опасный взгляд на
реальность. Спор шел не о существовании реальности, поскольку как Галилео,
так и Церковь верили в реализм, разумно полагая, что видимая физическая
вселенная действительно существует и воздействует на наши чувства, включая и
чувства, усиленные такими приборами, как телескоп. Галилео расходился с
церковью в своем понимании отношения между физической реальностью, с одной
стороны, и человеческими мыслями, наблюдениями и рассуждениями, с другой. Он
считал, что вселенную можно понять, основываясь на универсальных,
математически сформулированных законах, и что все люди могут получить
надежное знание этих законов, если применят его метод математической
формулировки и систематических экспериментальных проверок. Говоря его
словами: "Книга Природы написана математическими символами". Это было
сознательное сравнение с той другой Книгой, на которую традиционно
полагались.
Галилео понимал, что если его метод действительно надежен, то, где бы
его ни применяли, его выводы всегда будут более предпочтительны, чем все
остальные, полученные с помощью других методов. Поэтому он настаивал, что
научное рассуждение превосходит не только интуицию и здравый смысл, но и
религиозные доктрины и откровения. Именно эту идею, а не гелиоцентрическую
теорию, как таковую, власти сочли опасной. (И они были правы, если и
существует идея, способная вызвать научную революцию и Просвещение, создать
нецерковную основу современной цивилизации, то это была именно она.) Было
запрещено "придерживаться" гелиоцентрической теории или "защищать" ее как
объясняющую вид ночного неба. Разрешено было использовать эту теорию, писать
о ней, считать ее "математическим допущением" или защищать ее как метод
предсказания. Именно поэтому книга Галилео "Dialogue of the Two Workd
Systems", которая сравнивала гелиоцентрическую теорию с официальной
геоцентрической, была изъята из печати церковной цензурой. Папа дал свое
согласие еще до написания Галилео этой книги (хотя на суде и был создан
вводивший в заблуждение документ о том, что Галилео было запрещено вообще
обсуждать этот предмет).
С точки зрения истории интересна следующая сноска: во времена Галилея
вопрос о том, давала ли гелиоцентрическая теория лучшие предсказания, чем
геоцентрическая, еще не считался бесспорным. Имеющиеся наблюдения были не
слишком точными. Для повышения точности геоцентрической теории предлагались
специальные изменения, и было сложно определить предсказательные способности
двух конкурирующих теорий. Более того, когда дело доходит до мелочей,
оказывается, что существует нечто большее, чем гелиоцентрическая теория.
Галилео считал, что планеты движутся по окружности, тогда как на самом деле
их орбиты весьма близки к эллипсам. Таким образом, эти данные не вписывались
в ту частную гелиоцентрическую теорию, которую защищал Галилео. (Многовато
за то, в чем он был убежден из-за собранных наблюдений!) Но несмотря на все