"Питер Дэвид. Сэр Невпопад из Ниоткуда ("Сэр Невпопад из Ниоткуда" #1) " - читать интересную книгу автора

когда вы вернулись бы за своим кинжалом..."
Пусть бы она произнесла это или что угодно в подобном же роде. Но
Розали рассудила иначе.
- Не убивайте... - Голос ее прервался от рыданий. - Пожалуйста, милорд,
не убивайте его...
Сказать, что у меня при этом душа ушла в пятки, значило бы не сказать
ничего.
В ответ на ее трогательную просьбу Гранит издал рычание. Вероятно, оно
заключало в себе слово: "Что-о-о?!" - но разобрать его сквозь этот рев было
не легче, чем расчленить на отдельные звуки завывание урагана. Сэр Гранит,
четко печатая шаг, обогнул кровать и сдернул с меня простыню. Я оглянулся на
него через плечо, поверх своего слегка выпяченного и совершенно голого зада.
Гранит стоял на месте как вкопанный. Его крепкое тело содрогалось от
ярости, столь неистовой, что он не мог с ходу сообразить, в какую форму ее
облечь.
Я решил воспользоваться его минутным замешательством: сперва
перекатился на спину, потом привстал, натянул наконец свои панталоны и
выпрямился, держась за один из четырех столбиков кровати, на которых был
укреплен роскошный полог. Это чтобы не опираться на свою правую ногу,
которая у меня с рождения кривая и хромая - словом, почти что бесполезная.
Воображаю, что за зрелище я собой являл в тот момент! Тощий, нескладный, с
чрезмерно развитой мускулатурой рук и плеч - все из-за упомянутого выше
физического уродства, - лопоухий, со спутанной копной огненно-рыжих волос.
Вдобавок мой нос был слегка кривоват и немного горбат - неправильно сросся
после перелома. Дела давних дней. Пожалуй, единственной мало-мальски
привлекательной чертой моей внешности были глаза - большие, серые, на
редкость красивого, я бы даже сказал, изысканного оттенка, таившие в глубине
своей выражение задумчивости и легкой грусти и весьма облагораживавшие мое
некрасивое лицо простолюдина. Боюсь только, Гранит в те минуты был далек от
того, чтобы залюбоваться моими очами.
Мы с ним простояли друг против друга в безмолвном оцепенении целую
вечность или по крайней мере ее половину. Он вроде как даже и не смотрел на
меня - скорей всего, осмысливал ситуацию. Ему на это требовалось время, а я,
представьте, вовсе не пытался его торопить.
- Я... тебя узнал, - произнес он наконец. - Ты оруженосец Умбрежа.
Конюшни чистишь. Ты Недород!
- Невпопад, - машинально поправил я и тотчас же пожалел об этом. Нет бы
прикинуться глухонемым! Мне хотелось лягнуть себя самого за такую глупость.
Уж лучше бы я попросту склонил свою глупую голову, вытянув шею, чтобы ему
было удобней перерубить ее мечом.
Но Гранит, как оказалось, был вовсе не расположен дожидаться моего на
это соизволения. Он потянулся к рукоятке меча и со звоном выдернул его из
ножен. Я отступил назад, стараясь, чтобы моя хромая и кривая нога попала в
поле его зрения. Одним словом, решил бить на жалость.
Гранит не сводил с меня остановившегося взгляда, но обращался при этом
к жене:
- Так-так, значит, оруженосец! Вы меня обманывали с оруженосцем?! Вы
меня променяли на чистильщика конюшен?! Который вечно по локоть в навозе?!
Вот этому ничтожеству вы отдавались, позоря мое имя?!
Мне нечего было и рассчитывать на помощь или хотя бы участие Розали.