"Чарльз Диккенс. Мадфогские записки" - читать интересную книгу автора

силах", "государственной собственности" и "интересах капитала" откуда
неопровержимо следовало, что Николас Талрамбл либо сошел с ума, либо и того
хуже; и все это повергало добрых граждан Мадфога в глубочайшее недоумение.
Наконец, примерно в середине октября мистер Талрамбл с семейством
отправился в Лондон, потому что, как сообщила миссис Талрамбл своим
мадфогским знакомым, в середине октября великосветский сезон в самом
разгаре.
В это время, несмотря на целебность местного воздуха, по той или иной
причине скончался мадфогский мэр. Событие было беспрецедентным - он прожил в
Мадфоге восемьдесят пять лет. Муниципалитет никак не мог осмыслить
происшедшее, и одного старичка, большого формалиста, лишь с трудом удалось
удержать от предложения вынести мэру вотум недоверия в связи с его
необъяснимым поведением. Но, как ни странно, он все-таки умер, не обратив ни
малейшего внимания на мнение муниципалитета; и муниципалитет очутился перед
необходимостью немедленно избрать ему преемника. С этой целью советники
собрались на заседание, а так как они последнее время только и говорили, что
о Николасе Талрамбле, и так как Николас Талрамбл был весьма почтенной
особой, то они и избрали его и со следующей же почтой написали в Лондон,
дабы сообщить Николасу Талрамблу о новой ступени, на которую он поднялся.
А поскольку на дворе стоял ноябрь и поскольку мистер Талрамбл находился
в Лондоне, ему довелось увидеть процессию лорд-мэра и присутствовать на
торжественном обеде в Гилдхолле, и созерцание означенного блеска и
великолепия крайне его, мистера Талрамбла, огорчило, так как он не мог не
подумать, что, родись он не в Мадфоге, а в Лондоне, то, возможно, тоже стал
бы лорд-мэром, снисходительно улыбался бы судьям, был бы любезен с
лорд-канцлером, фамильярен с премьер-министром, холодно вежлив с министром
финансов, обедал бы под сенью флага и совершал бы много других деяний и
подвигов, составляющих исключительную прерогативу лорд-мэров города Лондона.
Чем больше Николас Талрамбл размышлял о привилегиях лорд-мэра, тем более
завидной представлялась ему эта должность. Быть королем, конечно, неплохо,
но что такое король по сравнению с лорд-мэром! Если король произносит речь,
все знают. что написал ее кто-то другой; а вот лорд-мэр говорил целых
полчаса - и только то, что сам придумал, - и все ему бурно рукоплескали, а
король, как хорошо известно может разговаривать со своим парламентом, пока
не охрипнет, но так и не добьется ни единого хлопка. И в итоге всех этих
размышлений лорд-мэр представился мистеру Николасу Талрамблу
могущественнейшим из земных владык, который по всем статьям превосходит
русского императора и оставляет далеко за флагом Великого Могола.
Когда мистеру Николасу Талрамблу было вручено письмо муниципалитета, он
как раз предавался этим размышлениям, в душе проклиная судьбу, забросившую
его угольный сарай именно в Мадфог. Пока он читал письмо, малиновый румянец
начал заливать его лицо, потому что перед ним уже витали ослепительные
видения.
- Моя дорогая, - сказал мистер Талрамбл жене, - меня избрали мэром
Мадфога.
- Ах ты господи! - сказала миссис Талрамбл. - А что приключилось со
старикашкой Снигсом?
- Покойный мистер Снигс, миссис Талрамбл, - ответил мистер Талрамбл
раздраженно, ибо ни в коей мере не одобрял бесцеремонное наименование лица,
исполнявшего высокую должность мэра, "старикашкой Снигсом", - покойный