"Чарльз Диккенс. Торговый дом Домби и сын. Торговля оптом, в розницу и на экспорт" - читать интересную книгу автора

- Дорогой мой Поль! Он - вылитый Домби!
- Ну-ну! - отвечал брат, ибо мистер Домби был ее братом. - Я нахожу,
что в нем действительно есть фамильные черты. Не волнуйтесь, Луиза.
- Это очень глупо с моей стороны, - сказала Луиза, садясь и вынимая
носовой платок, - но он... он такой настоящий Домби! Я никогда в жизни не
видела подобного сходства!
- Но как сама Фанни? - спросил мистер Домби. - с Фанни?
- Дорогой мой Поль, - отозвалась Луиза, - решительно ничего. Поверь мне
- решительно ничего. Осталось, конечно, утомление, но ничего похожего на то,
что испытала я с Джорджем или с Фредериком. Необходимо сделать усилие. Вот и
все. Ах, если бы милая Фанни была Домби... Но, полагаю, она сделает это
усилие; не сомневаюсь, она его сделает. Зная что это требуется от нее во
исполнение долга, она, конечно, сделает. Дорогой мой Поль, знаю, что с моей
стороны очень слабохарактерно и глупо так дрожать и трепетать с головы до
ног, но я чувствую такое головокружение, что принуждена попросить у вас
рюмку вина и кусок вон того торта. Я думала, что вывалюсь из окна на
лестнице, когда спускалась вниз, навестив милую Фанни и этого чудного
ангелочка. - Последние слова были вызваны внезапным и ярким воспоминанием о
младенце.
Вслед за ними раздался тихий стук в дверь.
- Миссис Чик, - произнес за дверью медоточивый женский голос, - милый
друг, как вы себя чувствуете сейчас?
- Дорогой мой Поль, - тихо сказала Луиза, вставая, - это мисс Токс.
Добрейшее создание! Не будь ее, я бы никогда не могла добраться сюда! Мисс
Токс - мой брат, мистер Домби. Поль, дорогой мой, - это мой лучший друг,
мисс Токс.
Леди, столь выразительно представленная, была долговязая, тощая и до
крайности поблекшая особа; казалось, на нее не было отпущено первоначально
то, что торговцы мануфактурой называют "стойкими красками", и она
мало-помалу вылиняла. Не будь этого, ее можно было бы назвать ярчайшим
образцом любезности и учтивости. От долгой привычки восторженно
прислушиваться ко всему, что говорится при ней, и смотреть на говоривших
так, словно она мысленно запечатлевает их образы в своей душе, дабы не
расставаться с ними до конца жизни, голова у нее совсем склонилась к плечу.
Руки обрели судорожную привычку подниматься сами собою в безотчетном
восторге. Восторженным был и взгляд. Голос у нее был сладчайший, а на носу,
чудовищно орлином, красовалась шишка в самом центре переносицы, откуда нос
устремлялся вниз, как бы приняв нерушимое решение никогда и ни при каких
обстоятельствах не задираться.
Платье мисс Токс, вполне элегантное и благопристойное, было, впрочем,
несколько мешковато и убого. Она имела обыкновение украшать странными
чахлыми цветочками шляпки и чепцы. Неведомые травы появлялись иной раз в ее
волосах; и было отмечено любопытными, что у всех ее воротничков, оборочек,
косынок, рукавчиков и прочих воздушных принадлежностей туалета - в сущности
у всех вещей, какие она носила и какие имели два конца, коим надлежало
соединиться, - эти два конца никогда не бывали в добром согласии и не желали
сойтись без борьбы. Зимои она носила меха - пелерины, боа и муфты, - на
которых волос неудержимо топорщился и никогда не бывал приглажен. У нее было
пристрастье к небольшим ридикюлям с замочками, которые при защелкивании
стреляли, словно маленькие пистолеты; и, нарядившись в парадное платье, она