"Чарльз Диккенс. Рецепты доктора Мериголда" - читать интересную книгу автора

но я ничего не понимала и, запинаясь, ответила только:
- Я выхожу замуж за брата Джошуа Мора в день Нового года. И тогда он
освободит моего отца.
- Юнис! - вскричал он, загораживая мне дорогу. - Вы не выйдете за него
замуж. Я хорошо знаю этого жирного лицемера. Боже правый! Я люблю вас в
тысячу раз больше, чем он. Да этот негодяй вообще не знает, что такое
любовь.
Я ничего не ответила, потому что боялась и себя и его, хотя и не
верила, что Гавриил - волк в овечьей шкуре.
- Вы знаете, кто я? - спросил он.
- Нет, - прошептала я.
- Я племянник жены вашего дяди, - сказал он, - и я вырос в его доме.
Откажите этому мерзавцу Мору. Я обещаю освободить вашего отца. Я молод и
могу работать. Я выплачу долги вашего отца.
- Это невозможно, - ответила я. - Брату Мору было божественное видение,
а я вынула жребий. Надежды нет. Я должна стать его женой в день Нового года.
Тогда Гавриил уговорил меня рассказать ему все мои беды. Он немножко
посмеялся и велел мне утешиться. Я никак не могла заставить его понять, что
не смею противиться жребию, который мне выпал.
Когда я бывала с моим отцом, я старалась скрыть свою печаль и
разговаривала с ним только о тех счастливых днях, когда мы будем вместе. И в
угрюмых тюремных стенах я пела безыскусственные псалмы, которые мы,
школьницы, пели в мирной церкви, где молились люди с безмятежными сердцами;
и я укрепляла свой дух и дух моего отца, вспоминая наставления моего
любимого пастора. Вот почему мой отец не догадывался о моем тайном страдании
и с надеждой ждал дня, который распахнет перед ним тюремные двери.
Однажды я пошла к пастору в Вудбери и открыла ему свою душу - только о
Гаврииле я умолчала, - а он ответил мне, что это часто бывает с молодыми
девушками накануне свадьбы, но что мне дано ясное указание; он еще добавил,
что брат Мор - праведник, и когда он станет моим мужем, я скоро научусь
любить и почитать его.
Наконец настал последний день года; торжественный день для людей нашей
веры, потому что в этот день мы вынимаем жребий на весь следующий год. Все,
казалось, было кончено. Если в моем сердце и теплилась надежда, то теперь
она меня покинула. В этот вечер я ушла от своего отца рано, так как не могла
долее скрывать свою печаль; но когда я вышла за ворота тюрьмы, то стала
бродить под ее стенами, словно эти горькие дни были счастьем по сравнению с
тем, что сулило мне будущее. В этот день мы не видели брата Мора. Но,
конечно, освобождение моего отца требовало хлопот. Я все еще бродила в тени
высоких стен, когда ко мне бесшумно подъехала карета - земля была
припорошена мягким снежком, - из нее выскочил Гавриил и чуть было не
заключил меня в свои объятья.
- Милая Юнис, - сказал он, - вы должны поехать со мной. Наш дядя спасет
вас от этого ненавистного брака.
Не знаю, что бы я сделала, но тут Джон Робинс крикнул мне с козел:
- Не бойтесь, мисс Юнис, помните Джона Робинса!
Тогда я перестала противиться. Гавриил усадил меня в карету и закутал в
теплый плед. Мне казалось, что я вижу счастливый сон: мы беззвучно катили по
снежным дорогам, озаренным бледным светом молодого месяца, и его серебристые
лучи падали на лицо Гавриила, когда он наклонялся, чтобы укутать меня