"Чарльз Диккенс. Крошка Доррит. Книга 1" - читать интересную книгу автора

- Я двумя или тремя годами моложе ее, а между тем я должна ходить за
ней, как старая нянька, а ее все ласкают, милуют, зовут деточкой! Ненавижу
все эти ласковые прозвища! И ее ненавижу тоже! Они из нее дурочку делают
своим баловством. Она думает только о себе, больше ни о ком; я для нее все
равно что стул или стол! - Казалось, жалобам не будет конца.
- Нужно смириться.
- А я не хочу смиряться!
- Если ваши хозяева заботятся лишь о себе, пренебрегая вашими нуждами,
вы не должны роптать на это.
- А я хочу роптать!
- Тсс! Будьте благоразумны. Вы забываете о своем зависимом положении.
- А мне все равно. Я убегу. Я натворю бед. Я не буду больше терпеть, не
буду! Я умру, если попробую потерпеть еще.
Свидетельница, приложив руку к груди, смотрела на девушку с тем острым
любопытством, с которым человек, пораженный тяжелой болезнью, следил бы за
вскрытием и препарированием мертвеца, умершего от той же болезни.
А девушка еще долго металась и бушевала со всем пылом молодости и
неизрасходованных жизненных сил; но мало-помалу ее страстные вопли уступили
место прерывистым жалобным стонам, словно от боли. Она упала в кресло, потом
соскользнула на колени и, наконец, повалилась на пол у кровати, стащив с нее
покрывало, то ли, чтобы спрятать в его складках пылающее от стыда лицо и
мокрые волосы, то ли из потребности хоть что-нибудь прижать к стесненной
раскаянием груди.
- Уходите! Уходите! Когда на меня такое накатит, я теряю рассудок. Я
знаю, что могу сдержать себя, если соберу все силы; иногда я стараюсь, и мне
это удается, а иногда не хочу стараться. Что я тут наговорила? Ведь я
отлично знала, что говорю неправду. Они уверены, что обо мне позаботились и
у меня есть все, что мне нужно. Ничего кроме добра я от них в жизни не
видела. Я люблю их всем сердцем; они сделали для меня больше, чем заслужила
такая неблагодарная тварь, как я. Уходите, оставьте меня, я вас боюсь. Я
боюсь себя, когда чувствую, что готова впасть в бешенство и точно так же
боюсь вас. Уходите, дайте мне поплакать и помолиться, и мне станет легче.
День подошел к концу, снова иссяк палящий зной, и душная ночь
спустилась над Марселем; утренний караван разбрелся, и каждый в одиночку
продолжал назначенный ему путь. Вот так и все мы, путники, не знающие покоя,
свершаем свое земное странствие, изо дня в день, из ночи в ночь, при солнце
и при звездах, взбираемся на горы и устало бредем по долинам, встречаемся и
расходимся и сталкиваемся вновь в неисповедимом скрещении судеб.



ГЛАВА III - Дома


Был лондонский воскресный вечер - унылый, тягостный и душный. В
оглушительной какофонии церковных колоколов сталкивались мажор и минор,
дребезжание и гул, заливчатый трезвон и мерные удары, и, подхваченное
каменным эхо домов, все это нестерпимо резало уши. Меланхолическое зрелище
улиц в траурных балахонах из сажи надрывало душу людям, обреченным на
жестокую необходимость созерцать это зрелище из окна. В каждом проезде, в