"Чарльз Диккенс. Одного поля ягода" - читать интересную книгу автора

Чарльз Диккенс


Одного поля ягода


(пер. Вера Максимовна Топер)

ГЛАВА I,

трактующая о педагогике

Школа, в которой Чарли Хэксем впервые стал обучаться по книге (пройдя
подготовительный курс в великом учебном заведении, известном под названием
Улица, где подобные ему ученики усваивают без книги и до знакомства с книгой
многое такое, от чего потом не отучишься никакими силами), ютилась под самой
крышей дома, стоявшего посреди смрадного двора. Воздух в этой школе был
спертый, удушливый; в битком набитых классах не прекращался шум, беспорядок;
одна половина школьников клевала носом или же цепенела в состоянии полного
отупения; вторая способствовала и тому и другому монотонным бормотанием,
напоминающим гудение волынок, на которых дерут без всякого лада и размера.
Учителя, исполненные благих намерений, и только, не имели ни малейшего
понятия, как вести урок, и все их потуги приводили лишь к тому, что в
классах стоял сущий содом. Школа эта предназначалась для детей любого
возраста и обоего пола. Мальчиков и девочек держали порознь, старших и
младших сортировали поровну. В основе же этого учебного заведения лежала
вздорная ханжеская идея, что его воспитанники, все до одного, невинные
младенцы. Идея эта, особенно милая сердцу дам-патронесс, приводила к
чудовищным нелепостям. Так, например, молодым девушкам, закоснелым в
пороках, всегда сопутствующих беспросветной нищенской жизни, вменялось в
обязанность восхищаться книжкой для благонравных деток, где рассказывалось о
маленькой Марджери, которая жила в деревенском домике возле мельницы, строго
отчитывала и прямо-таки подавляла своим моральным превосходством мельника,
когда ей было пять, а ему пятьдесят лет, делилась кашей с певчими пташками,
однажды даже отказалась от нового нанкового капора на том основании, что
брюква не носит нанковых капоров, равно как и овечки, которые эту брюкву
кушают, плела корзиночки из соломы и читала нуднейшие проповеди всем и
каждому, выбирая для этого самое неурочное время. В свою очередь
великовозрастным дылдам и сорванцам ставили в пример некоего Томаса Тапенса,
который, решив не красть у своего ближайшего друга и покровителя
восемнадцати пенсов (к тому же при самых страшных обстоятельствах), вскоре
совершенно сверхъестественным образом стал обладателем трех шиллингов шести
пенсов и в дальнейшем преобразился в светоч добродетели. (Заметьте, что
покровитель его добром не кончил.) В том же духе были написаны автобиографии
и других чванливых грешников, и из поучений каждого такого ханжи неизменно
вытекало, что надо творить благие дела не ради благих дел, а ради
собственного благополучия. Взрослых учили читать Новый завет (правда, их не
всегда можно было научить чему-нибудь), и, спотыкаясь на каждом слоге,
растерянно тараща глаза на следующий, они ровным счетом ничего не усваивали
из этого великого повествования. Короче говоря, это была на редкость нелепая