"Роберт Дилтс. Аристотель, Шерлок Холмс, Уолт Дисней, Вольфганг Амадей Моцарт ("Стратегии гениев" #1) " - читать интересную книгу автора

общего постигается умом, частного же - ограничено чувственным восприятием".
Раз уж мы сумели расчленить нечто на частные составляющие, мы должны уметь
соединить их обратно, чтобы найти "среднее". Согласно Аристотелю, "во всяком
исследовании ищут среднее", которое и есть то, что соединяет "общее" с
"частным".
"Таким образом, при всех таких поисках спрашивают, есть ли среднее или
что оно есть, ибо среднее есть причина и именно его ищут во всех таких
случаях, например:
затмевается ли [Луна]? Есть ли этому какая-то причина или нет? После
этого, когда мы узнали, что есть какая-то причина, мы спрашиваем: что же
именно она есть?" (Ор. cit., II 2, 90 а 5-9)
Из рассуждений Аристотеля следует, что вопрос: "Обладает ли Аристотель
гениальностью?" - означает: "Существует ли причина, пробудившая гениальность
в Аристотеле?" Если на первый вопрос мы ответим, что "Аристотель обладал
гениальностью, потому что ставил фундаментальные вопросы", - мы одновременно
будем подразумевать, что "постановка фундаментальных вопросов является
причиной гениальности Аристотеля". "Причина" (постановка фундаментальных
вопросов) является "средним" или связующим звеном между общим свойством
"гениальность" и частным случаем "Аристотель". Выявление "первоначала" и
является установлением такой причины.

Стратегия поиска "среднего"

Коль скоро мы начали задавать вопросы, необходимо научиться получать на
них исчерпывающие ответы. Нас может заинтересовать, к примеру, как именно
следует заниматься поиском взаимосвязей, "первоначал", "основных причин" и
"общего" в пределах частного? Во "Второй аналитике" Аристотель приводит
специальное описание своей стратегии "сочленения" частных с получением более
"универсальных" свойств.
"Искать же при этом следует, обращая внимание на подобное, т. е.
неразличимое по [виду], и прежде всего на тождественное в каждом..." (Op.
cit., II 13, 97 Ь 6-7)
В качестве иллюстрации Аристотель приводит следующий пример:
"... Если мы хотим выяснить, что такое благородство, то следует у
некоторых благородных людей, которых мы знаем, посмотреть, что же
тождественного имеется у них всех как благородных людей; например, если
Алкивиад благороден или Ахилл и Аякс, то что же тождественного у них всех?
То, что они не терпят бесчестья, ибо [из-за] этого один начал войну, другой
был охвачен бурным гневом, третий лишил себя жизни". (Op. cit... II 13, 97 b
15-19)
Алкивиад, Ахилл и Аякс являются "неразличимыми по виду" личностями,
поскольку все они были афинскими полководцами, предпринявшими жесткие и
решительные действия, обусловленные их собственным "благородством". В данном
примере Аристотель ограничивается тремя случаями и, хотя он нигде не
отмечает, насколько достаточным является данное число, можно предположить,
что в случае его уменьшения мы не могли бы быть уверены, что полученное
подобие будет достаточно общим. С другой стороны, в случае большого
количества примеров анализ может стать громоздким и путаным.
Коль скоро мы нашли то, что является общим для первого ряда примеров,
обратимся опять к Аристотелю. Он рекомендует обратить внимание: