"Томас Диш. Концлагерь " - читать интересную книгу автора

Саккетти, вы только растрачивали себя попусту. Человеку, достигшему ваших
интеллектуальных высот, там не место. Я сам, в некотором роде, эксперт по
НИРу. Не гений, конечно, отнюдь не гений, но определенно эксперт.
- НИРу?
- Научно-исследовательские разработки. На таланты у меня настоящий
нюх, и в своей области я довольно известен. Кстати, я еще не представился.
Хааст. Ха-аст, через два "а".
- Случайно не генерал Хааст? - поинтересовался я. - Ну, который взял
тот остров в Тихом океане. - Естественно, думал я только о том, что армия
таки меня зацапала. (Не факт, кстати, что это не так).
Тот скромно потупился:
- Генерал в отставке... Возраст уже несколько не тот, как вы сами
изволили заметить. - Негодующий блеск в поднятом взгляде. - Армия им,
понимаете ли, не дом престарелых... Хотя я сохранил кое-какие связи, круг
друзей, кто все еще уважает мое мнение, несмотря на возраст. Я только
удивлен, что вы помните об Ауауи. Сорок четвертый год.., разница в
несколько поколений.
- Но я читал книгу, а она вышла.., в пятьдесят пятом, кажется.
Книга, о которой я говорил, как Хааст немедленно понял, это "Марс в
конъюнкции" Фреда Берригана - изложение Ауауйской кампании, почти не
беллетризованное. Через много лет после выхода книги я встретил Берригана
на какой-то вечеринке. Чрезвычайно впечатляющий, с великосветскими манерами
деятель - только обреченность, казалось, так и источал. Дело было буквально
за месяц до его самоубийства. Но это совсем другая история.
Хааст насупился.
- Уже тогда у меня был на таланты настоящий нюх. Только иногда талант
и измена - близнецы-братья. Впрочем, вряд ли есть смысл спорить с вами о
Берригане - вы уже свое мнение явно составили.
Потом он завел прежнюю песнь балаганного зазывалы: библиотека была в
полном моем распоряжении; мне полагалось недельное жалованье (!) в
пятьдесят долларов, тратить которое я мог в столовой; вечером по вторникам
и четвергам - кино; кофе в рекреации; ну и т, д., и т, п. В первую очередь,
я должен чувствовать себя свободным, совершенно свободным. Как и раньше, он
наотрез отказался объяснять, где я, почему и когда можно ожидать
освобождения или возвращения в Спрингфилд.
- Только ведите дневник как следует, мистер Саккетти. Это
единственное, что мы просим.
- Зовите меня просто Луи, генерал Хааст.
- Да? Спасибо... Луи. А почему бы вам не звать меня Ха-Ха?
Как все мои друзья.
- Ха-Ха.
- Сокращение от Хамфри Хааст. Правда, в наши не столь либеральные
времена имя Хамфри может вызывать не те ассоциации.
Так, о чем я говорил.., а, да, о вашем дневнике. Почему бы вам не
вернуться к себе и не начать прямо с того места, где вас прервали, когда
вызвали ко мне. Нам нужно, чтобы дневник велся как можно подробней. Факты,
Саккетти - извините, Луи - факты! Есть поговорка, что гений - это талант
плюс бесконечная головная боль. Пишите так, будто пытаетесь объяснить
кому-то.., вне нашего лагеря... что с вами происходит. И я хочу, чтобы вы
ничего не скрывали. Говорите, что думаете. Моих чувств щадить не надо.