"Андрей Дмитрук. Следы на траве (Повесть, фантастика)" - читать интересную книгу автора

погрузке, - самцы. Мы обучаем их простейшим трудовым процессам, без всякой
механизации... Есть, правда, безнадежные...
- А с безнадежными что? - поинтересовался Валентин. Ли отвернулась, и
за нее ответил Ласперо:
- Безнадежные не относятся к человеческим существам, сударь, на них
этика не распространяется.
Перед выходом из своей резиденции, раскупоривая бутылки, достойные
отцы сообщили Лобанову, что недавняя попытка проникнуть в Улей (это было
около трех лет назад) увенчалась частичным успехом. Обманув бдительность
машин ураганным огнем наверху, клансмены с помощью бригады
саперов-смертников подвели подкоп через граниты к нижним горизонтам ячеек.
Тогда Улей еще не выставлял поле в толще планетной коры... Удалось
похитить около сотни трутней, повредить "мозг". Но Улей уничтожил и
подкоп, и солдат. Теперь подземное сооружение закрыто сплошным
энергетическим пузырем. Вчерашних же наркоманов освободили от электродов и
трубок, научили есть и двигаться; под руководством Эзры Ласперо,
врача-психолога, получившего звание Целителя Душ, бывшим трутням заново
прививают навыки гигиены, речи, а здесь, в теплицах, учат трудиться...
- Мы спасаем тех, кого можем спасти! - восклицал шумный Ласперо, а
Магриби кивал, кротким и смиренномудрым видом напоминая мусульманского
святого. - Право же, через одно-два поколения им уже будут доступны самые
абстрактные идеи. Это ростки нового человечества Вальхаллы!..
- Нельзя ли мне поговорить с кем-нибудь из них?
Вопрос Валентина, заданный как можно более непринужденно, не застал
хозяев врасплох. Вотан, шагавший чуть впереди, похлопывая себя перчаткой
по бедру, жестом показал Ли на деревянный стол. Такие столы сливались в
линию, перпендикулярную посадкам. Их украшали груды помидоров и весы.
Сборщицы вперевалку сносили свою добычу по дорожкам, и обрюзгшие
мертволицые мужики за столами наполняли чаши весов. Молодцеватые
надсмотрщики что-то записывали, похаживая вдоль линии.
Ли бросилась бегом, на ходу отцепляя от пояса короткую палочку с
кожаной рукоятью, род электрического стрекала; им она тыкала в спину
выбранного приемщика, подгоняя его к дорожке, и палочка искрила,
насмешливо треща.
Большой, как медведь, рослый человек в закатанных штанах встал перед
Лобановым, безвольно уронив ручищи.
- Как тебя зовут? - обратился к нему проникатель.
Мокрые губы мужика разлепились и шлепали вхолостую, язык никак не мог
повернуться нужным образом. Легкое движение Ли, треск...
- Пррр-хыгун.
Словно провернулись заржавевшие шестерни.
- А сколько тебе лет? Постойте, не трогайте его!..
Валентин обнаружил, что не может спокойно смотреть, как рядом кому-то
причиняют боль. Даже миловидная Ли на минуту стала отвратительной, хотя,
наверное, невозможно было иначе расшевелить этот мешок мяса.
- Тхррр... цать, - сказал Прыгун, и тусклые глазенки его, сидевшие,
как изюминки в коме сырого теста, изобразили нечто вроде усилия мысли.
- Лет тридцать - по общему состоянию организма, - ввернул Ласперо. -
Спросите, кто он такой.
На сей раз Прыгун отрапортовал мгновенно, храпя и булькая, как чан с