"Э.Л.Доктороу. Клоака" - читать интересную книгу автора

В этом случае история имела свое продолжение. Шесть месяцев спустя
было напечатано сообщение, что дело Симмонса и двух его португальских
партнеров закрыто за недостаточностью улик.
Наш репортер, описывавший процесс, был явно раздражен ходом судебного
разбирательства. Судьи оказались на редкость небрежны, словно речь шла о
каких-то мелких прегрешениях, а не о серьезном преступлении. Обвиняемый
Симмонс не проявлял особого волнения перед объявлением решения суда. Не
выказал он и какой-либо радости после оглашения этого решения. Узнав об
освобождении от ответственности, португальские джентльмены радостно
обнялись на глазах у всех, а мистер Симмонс стоял с легкой презрительной
улыбкой на устах. Этот рослый человек с лицом, испятнанным оспой, едва
кивнул собственным адвокатам и покинул зал суда в сопровождении своего
работодателя Огастаса Пембертона, который, как рассказывали в газете в тот
же день, продолжал спокойно заниматься текущими делами. Бизнес есть бизнес.
Возможно, я, конечно, несколько приукрашиваю. Но впечатления от
репортажа воспроизвожу точно. В те времена мы не считали нужным
придерживаться объективного тона в публикациях подобного рода. Мы старались
быть честными и прямодушными и не прикидывались святошами, для которых
превыше всего объективность, на самом деле не позволяющая читателю
разобраться в сути дела.
Симмонс был правительственным чиновником - главой таможенного
управления порта, когда торговая компания Огастаса Пембертона взяла его на
жалованье, то есть, попросту говоря, купила. Портовая таможня осуществляла
надзор за кораблями и состоянием судов, инспектировала грузы, прибывающие
на причалы и вообще контролировала морскую коммерцию в Гудзоновом заливе.
Естественно, это муниципальное управление являлось надежной кормушкой для
твидовского круга. Симмонс делился с Твидом, тем самым обеспечив себе
долгое безбедное существование. Это означало, что Пембертон предложил ему
достаточно много, сумев подтолкнуть Симмонса на должностное преступление.
Должен сказать, что этот Симмонс был нездоровым человеком, который
оставался верным Огастасу Пембертону до конца. Правда, утверждая это, я
вступаю на зыбкую почву. По некоторым соображениям я вынужден сообщать вам
сведения о происшедших событиях не в хронологическом порядке. Так вот, от
молодой вдовы Пембертона, Сары, его второй жены, я услышал в свое время,
насколько близок был Юстас Симмонс с Огастасом Пембертоном. Он был ближе к
Огастасу, чем Сара или первая жена Пембертона. Симмонс знал это и всячески
подчеркивал.
- Любая женщина испытывала неловкость в присутствии мистера
Симмонса, - говорила мне Сара Пембертон, когда мне удалось завоевать ее
доверие. Она слегка покраснела, рассказывая об этом. - Дело не в том, что
он говорил, он вообще очень мало говорил. Но в звуках его голоса было
что-то гипнотизирующее. Я не считаю, что преувеличиваю. В его присутствии я
чувствовала себя какой-то... случайной. Думаю, что он вообще очень мало
интересовался женщинами.
Она говорила мне эти веши, когда исчезновение Мартина перестало быть
изолированным происшествием, а вплелось в паутину других событий, не менее
прискорбных. Я не видел портретов отца Мартина и его фактотума*, но их
моральный облик не представлял для меня никакой загадки. Мы можем судить о
человеке по тому, кого он выбирает себе в наперсники. Но это было еще не
самое большое зло. За Пембертоном и иже с ним стояла власть. Достаточно