"Григорий Устинович Дольников. Летит стальная эскадрилья (про войну)" - читать интересную книгу автора

С этого дня мы потеряли покой. Наши преподаватели-методисты недоумевали: с
чего это вдруг все их ученики заговорили не своими голосами - врастяжку и
с хрипотцой? Откуда было им догадаться, что добрая половина фабзайцев
работают под пилотов из аэроклуба. Я же по ночам летал. Крутил "мертвые
петли", пикировал, проваливался в воздушные ямы. Летаешь во сне - говорят,
растешь. Так оно, судя по всему, и было. А в решении научиться летать
по-настоящему окончательно утвердился после встречи с одной из героинь
прославленного экипажа Полины Осипенко - Верой Ломако.
Как-то в один из сентябрьских дней 1938 года, узнав, что в аэроклубе
состоится встреча с летчицей-героиней, направился туда и весь вечер опять
был под впечатлением от рассказов о мужественной и романтической
профессии. Когда встреча закончилась, Вера Ломако направилась к выходу из
клуба. Она шутила. В окружении пилотов в непринужденной обстановке героиня
показалась мне вполне доступным человеком. И, оказавшись рядом, я
несколько своеобразно решил убедиться в этом: в толпе протянул руку к ее
новехонькому кожаному реглану и замер. Дотронуться до летного реглана мне
удалось, да получилось как-то грубовато. Вера оглянулась, встретилась с
моим растерянным взглядом и укоризненно покачала головой. Чуть не
провалился я тогда от стыда и смущения. Однако именно эта встреча круто
изменила мою судьбу: в тот же день я подал заявление в аэроклуб.
Пройдет немало лет. На 20-летие освобождения Минска правительство и
Центральный Комитет Компартии Белоруссии пригласят ветеранов войны,
бывалых воздушных бойцов. Приглашение на торжество пришло и мне, командиру
авиационного соединения. В гостинице "Беларусь", где мы остановились, в
соседнем номере оказались Валентина Гризодубова и Вера Ломако. Конечно,
познакомились. Людям одной профессии всегда есть о чем поговорить. А у
пилотов на каждом аэродроме найдутся общие знакомые или знакомые их
знакомых. И вот тогда, припомнив далекие тридцатые годы, инструкторов
минского аэроклуба имени Молокова, я рассказал про свое первое знакомство
с Верой. Долго смеялись летчицы над непосредственностью рабочего паренька
Гришки Дольникова.
А мне в те памятные годы частенько было не до смеха. Предстояло еще пройти
испытание характера, на деле доказать, что готов преодолеть себя. К
примеру, среди желающих подняться в небо распространились слухи о
строгости отбора медицинской комиссии. Говорили о каких-то ямах, незаметно
закрытых, в которые попадаешь неожиданно, идя по коридору. Будто там со
всех сторон на тебя налетают врачи и разделывают под орех: давят, щупают,
измеряют... Выдерживает такое не каждый - иного будто прямо в яме от
страха кондрашка хватает. Когда ребята являлись на комиссию, естественно,
волновались, и многие действительно сразу же отправлялись, несолоно
хлебавши.
Ну а я, несмотря на высокую требовательность медицины, все-таки прошел все
преграды с первого захода и вскоре был зачислен мандатной комиссией в наш
аэроклуб, что удостоверила соответствующая справка для предъявления по
месту работы. Все по закону, в строгих административно-организационных
рамках, хотя речь шла о романтике, о возвышенной стихии пятого океана.
Друзья-однокашники откровенно и по-хорошему завидовали мне: "Везет
Гришке!.." А у меня и в самом-то деле все хорошо шло. Учеба в школе ФЗО
заканчивалась, по теории и практике при выпуске получил отличные оценки,
за что сразу же присвоили высший и редкий для фабзайцев 4-й разряд. За