"Джон Донн. Поединок со смертью" - читать интересную книгу автора

умереть ради вашего спасения.
Что Илия с Моисеем разговаривали с Христом во время Преображения, об
этом Св. Матфей[67] и Св. Марк[68] оба говорят нам; но о чем они говорили,
сообщает только Св. Лука[69]; Dicebant excessum ejus, говорит он; они
разговаривали о Его болезни, - о Его смерти, которой надлежало совершиться в
Иерусалиме. Само слово говорит о Его Исходе, о вратах из нашего текста:
Exitus, - о Его исходе через смерть. Исход Моисея явился прообразом Исходу
Господа нашего, когда, проведя Израиль из Египта через Красное Море, предрек
этим пророческим поступком, что Христос проведет человечество через море
Своей крови, а Исход Илии, и выход его за врата этого мира, был прообразом
вознесения Христа. Оба они, несомненно, получили великое удовлетворение,
разговаривая с нашим благословенным Господом de excessu ejus, о полном
претворении этих исходов в Его смерти, которая должна была совершиться в
Иерусалиме. Наше размышление о Его смерти должно быть внутренним, и поражать
нас тем больше, что речь идет об уже совершившемся. Древним римлянам была
свойственна деликатность и презрение к имени смерти, они не именовали смерть
даже в своих завещаниях; они не говорили в них: si mori contingat, но: si
quid humanitus contingat, то есть не "если" или же "когда я умру", но "когда
случится со мной то, что свойственно человеку". Но может ли память или
упоминание о нашей смерти раздражать и терзать нас, ежедневно говорящих о
смерти Христа, - Он был распят, умер и погребен? В наше теперешнее время
среди нас есть такие, кто вполне свободно называют смерть, и смерть Господа,
но лишь в богопротивных клятвах и в проклятиях. Несчастны люди, о ком
впоследствии скажут: они никогда не вспоминали об Иисусе, потому что они
слишком часто поминали Его; они услышат, как Иисус скажет им: Nescivi vos,
"Я никогда не знал вас",[70] потому что они были слишком бесцеремонны с Ним.
Моисей и Илия говорили с Христом о Его смерти только в святом и радостном
смысле, как о благости, которая снизойдет на них и на весь мир благодаря ей.
Речи о религии должны вестись не ради любопытства, а ради воспитания. И они
говорили с Христом о Его смерти в ту пору, когда Его слава была
наивеличайшей, какую Он когда-либо согласился принять в этом мире: в час Его
Преображения. А мы боимся говорить великим мира сего о смерти, но раздуваем
в них тщеславное мнение об их бессмертии и неизменности. Но Bonum est nobis
esse hic, (как сказал Св. Петр),[71] благо для нас пребывать здесь, в
размышлении о Его смерти, и поэтому пронесем наш сосуд, (нашу преданность),
несколько шагов по пути, которые прошел Господь Бог в тот день к вратам
Своей смерти.
Возьми последний Его день, с того часа, когда Христос ел пасху в
четверг, до того часа, когда Он умер на следующий день. В твоей преданности
Богу сделай этот день твоим сегодняшним днем, и рассмотри, что делал Он, и
вспомни, что сделал ты. Перед тем, как учредить и сотворить таинство
Причастия (что было совершено после вкушения пасхи), Он проявил смирение,
умыв ноги Своим ученикам; даже Петру, который сперва противился этому.[72]
Готовясь к святому и благословенному таинству, искал ли ты, с искренним
смирением, примирения со всем миром, даже с теми, кто был против, и отверг
твои шаги к примирению? Если это так, и не иначе, то ты провел первую часть
этого, Его последнего, дня, в согласии с Ним. После причастия, Он провел
время, оставшееся до ночи, в молитве, псалмах[73] и проповеди. Счел ли ты,
что достойное принятие причастия включает пребывание в святости и после
приобщения, а не только приготовление к нему? Поступив так, ты в этом также