"Михаэль Дорфман. Советские евреи: мой отец - лучший свиновод..." - читать интересную книгу автора

Михаэль Дорфман


СОВЕТСКИЕ ЕВРЕИ: МОЙ ОТЕЦ - ЛУЧШИЙ СВИНОВОД...

Мою коллекцию недавно пополнил компакт-диск обработок классических
произведений, записанный "Клейзмерским оркестром Ширим" из Бостона.
Настоящей жемчужиной диска стала обработка детской оперы Сергея Прокофьева
"Петя и волк" для клейзмерского ансамбля. Она и дала название диску. Только,
по-еврейски вышел не традиционный враг русского крестьянина - волк, а
свинья, толстый кабан - некошерный злодей и проходимец Хозир (свинья, евр.).
Диск так и назвали "Пинхас и Хозир". Текст на идише написал Морис Сендак,
описавший Хозира, как жирного, щетинистого, и всегда отвратительного злодея.
И бывший мальчик Петя, а ныне Пинхас становится героем, хотя обложку украсил
как раз "плохой" Хозир. Вместе с диском в коробке красивая цветная брошюра,
знакомящая с некоторыми особенностями разговорного идиша.
Написанная в 30-е годы в Москве опера ставила, помимо прочего, задачу
ознакомления детей с различными музыкальными инструментами. Клейзмеры
следовали этой традиции - мотив Пинхаса ведет, (кто же еще?) кларнет, мотив
кабана-Хозира - вместе труба и тромбон. Другие персонажи представлены тоже -
утка - тромбон, птичка - пианино и кот - необычным для клейзмерского состава
банджо. Музыка иногда, приторно-сладкая, мягкая, иногда резко-жесткая,
чем-то напоминает традиционный кисло-сладкий вкус кухни европейских евреев.
Образ свиньи разными путями постепенно возвращается в еврейскую
культуру. Надо сказать, что этот образ вовсе не чужой здесь, и далеко не
всегда был отрицательным. Разведение свиней стало образом и метафорой
героической эпохи еврейской истории и литературы. В 1928 году Авраам Каган
публикует в СССР рассказ "Свинья". Местечковый еврей Йойлик переезжает из
разрушающегося и нищающего местечка в сельскохозяйственное коллективное
поселение. Местное отделение Агро-Джойнт дает ему в хозяйство свинью на
разведение. Дело происходит в канун Судного дня и Йойлик вместе с другими
стариками поститься и молится в миньяне, в то время, как молодые поселенцы и
женщины продолжают работать. Йойлик пытается сосредоточиться на молитве, но
голова его занята иным. Мысли о свинье не покидают его. Йойлик знает, что
животное останется голодным, что его консервативная и упрямая жена
недовольна подарком Джойнта. Она возмущена явной нелепицей - как можно
держать свинью в еврейском доме. Возвращаясь после вечерних бдений в
синагоге в Йом Кипур, Йойлик первым делом кормит свинью. Даже упрямая жена
смягчается перед неоспоримыми аргументами Йойлика. Действие рассказа могло
происходить в еврейском сельскохозяйственном поселении где угодно - в
сионистском киббуце, в бундовской колонии в Аргентине или Восточной Европе,
и, разумеется, в, Биробиджане, в автономных еврейских районах Калининдорф,
Сталиндорф и Новый Златополь в Украине, Фрейдорф в Крым. Там свиноводство и
разведение другого некошерного животного - кролика становилось символом
нового еврея. Рассказ Кагана стал программным и его даже распространялся в
качестве пропагандистской брошюры.
Писатель Ицик Башевис-Зингер подчеркнул в своей Нобелевской речи, что
идиш - язык, не имеющий слов для армии, для войны. Доктор Геннадий Эйстрах
из Нью-йоркского университета, из замечательного эссе которого
позаимствованы наши примеры*, рассказывает, что для идиша в новинку были