"Федор Михайлович Достоевский. Дневник писателя " - читать интересную книгу автора

людей, тем сильнее разочаровывают их впоследствии, когда оказывается на
поверку ошибочным полагать, будто "добрые дела, нравственность и честность
есть нечто данное и абсолютное, ни от чего не зависящее и которое можно
всегда найти в своем кармане, когда понадобится, без трудов, сомнений и
недоумений". Это разочарование приводит к ослаблению у молодого поколения
чувства долга и обязанности по отношению к отцам и матерям, к принципам и
убеждениям, в конце концов к тем же самым практическим интересам и
современным задачам. У юношей и девушек теряется подлинная свобода, то есть
становится все "меньше удержу и внешнего и внутреннего, в себе самом
заключающегося", и страдания от бессознательной тоски из-за бесцельной жизни
приводят наиболее ранимых среди них к самоубийству.
Достоевскому казались легкомысленными и бесчестными те выступления
журналистов, которые вместо указания на эти цели бездумно захваливали
молодежь и заигрывали с ней для повышения собственной популярности, угождая
ее сиюминутным требованиям. В результате "многие из молодежи...
действительно полюбили грубую похвалу, требуют себе лести и без разбора
готовы обвинить всех тех, кто не потакает им сплошь и на всяком шагу...". А
это создает им дополнительные психологические препятствия для понимания "лжи
и неправды почти всего, что считают светом и истиной", для осознания
глубинных оснований их духовного неблагополучия.
В пренебрежении к высшим преемственным и объединяющим идеям определял
Достоевский и главную причину разлада во взаимоотношениях отцов и детей. У
отцов Достоевский не находил ни одной действительно великой, глубокой и
сильной идеи, в которую они бы по-настоящему верили. "Рутина наша, и богатая
и бедная, любит ни об чем не думать и просто, не задумываясь, развратничать,
пока силы есть и не скучно. Люди получше рутины "обособляются" в кучки и
делают вид, что чему-то верят, но, кажется, насильно и сами себя тешат".
Однако кружковая, искусственная и иллюзорная вера способствует образованию
"случайных семейств", воспитание в которых не имеет достаточных
духовно-нравственных опор.
Писатель подмечает, например, важную отрицательную особенность
современной педагогики, озабоченной желанием обезопасить ребенка с самого
рождения от любых затруднений и лишений, стремящейся облегчить ему всякое
приобретение знаний и даже детские игры. Но ведь порою "облегчение вовсе не
есть развитие, а, даже напротив, есть отупление. Две-три мысли, два-три
впечатления, поглубже выжитые в детстве, собственным усилием (а если хотите,
так и страданием), проведут ребенка гораздо глубже в жизнь, чем самая
облегченная школа, из которой сплошь да рядом выходит ни то, ни се, ни
доброе, ни злое..."
В теплохладном равнодушии облегченной школы и вырастает незаметно
поклонение "вечному и глупому идеалу середины, вседовольному самомнению и
пошлому благоразумию", влияние которого может предупредить лишь воспитание,
зароняющее в сердце "великие вопросы". По убеждению Достоевского, "без
зачатков положительного и прекрасного нельзя пускать поколение в путь".
Однако в действительности все происходит наоборот именно потому, что "общего
нет ничего у современных отцов... связующего их самих нет ничего. Великой
мысли нет (утратилась она), великой веры нет в их сердцах в такую мысль. А
только подобная великая вера и в состоянии породить прекрасное в
воспоминаниях детей".
Обретение же "великой веры" зависит от преодоления разрыва между