"Билл Драммонд. Дурная мудрость " - читать интересную книгу автора

свое обаяние на полную мощность. Минут через пять я убедил этого ангела во
плоти, что я непременно на ней женюсь, что я хочу, чтобы у нас были дети,
что я люблю ее больше жизни, что она - женщина моей мечты и т. д., и т. п.;
а еще через десять минут я уже пялил ее в тугой задик в женском сортире. (Я
всегда применяю анальный секс, если есть хоть малейшее подозрение, что
девочка не использует контрацепцию; в моем понимании это и есть безопасный
секс - безопасный, во всяком случае, для меня: чтобы не бояться какой-нибудь
злоебучей незапланированной беременности и других малоприятственных
проявлений женской черной магии.) Так что я вставил ей палку в попку,
получил удовольствие, застегнул штаны и сказал ей примерно следующее: ты -
наивная дурочка, все мужики - козлы, сексом следует заниматься с мальчиками
своего возраста, и пусть сегодняшний случай станет для тебя хорошим уроком
по теме "Жизнь - штука несправедливая и жестокая".
Глотая соленые слезы, она горячо меня благодарила. Она сказала, помимо
прочего, что я - настоящий дзен-мастер, и она понимает, что удостоилась
небывалой чести: быть отпяленной столь благородным и мудрым мужчиной. Меня
поразила подобная мудрость в существе столь прекрасном и юном, и я сказал,
что, когда я вернусь из своей героической экспедиции, я, может быть, снова
закину ей палку. Она рассмеялась и вытерла слезки.
Верхний этаж; открытая планировка офисов. Нас встречают радушные Улла и
Мулла. Улла - заместитель директора по административно-хозяйственной части,
проще сказать, завхоз. Мулла - тоже какой-то там зам. В холодильнике пива
нет. Пьем заграничный кофе. Вообще-то я кофе не пью. Меня от него трясет.
Они извиняются, что не знали о нашем приезде. На что мы отвечаем в том
смысле, что ладно, ребята, не парьтесь. Все хорошо. Время - почти шесть
вечера. Мулла отменяет какую-то встречу - кажется, он собирался сегодня
играть в сквош с приятелями. Они приглашают нас пообедать в каком-то местном
ресторанчике. Мы, в общем, не против. Улле где-то за тридцать, у нее
потрясающая фигура и очень славная улыбка, такая открытая, теплая и
дружелюбная.
Когда я вернулся обратно в офис, Билл как раз извергал поток пенной
спермы на бесстрастно-нордическое лицо привлекательной дамы-завхоза. Она
смиренно ему улыбалась, а на ее светлых ресницах искрилась сперма. Мне это
напомнило фотографии великого Мэна Рея. Гимпо терзал свой член в неистовых
онанистических пароксизмах: рука - смазанное пятно, глаза выпучены, морда
красная. Он взвизгнул, словно свежекастрированный поросенок - сперма
выстрелила автоматной очередью и разбила ближайшую лампочку. Предварительное
знакомство состоялось. Улла, завхоз, говорит, что теперь надо выпить.
Хорошая мысль.
Мулла чуть-чуть помоложе. Стройный, подтянутый, космополитичный и, на
мой скромный взгляд, малость педиковатый. Вроде бы все в порядке: они
принимают нас за тех, кто мы есть.
- А кто вы есть? - Голос.
Мы пошли в местный бар, "У Оскара", где Улла устроила нам грандиозное
дружески-водочное угощение.
Ресторан называется "У Оскара". Мы там единственные посетители в этот
унылый вечер, в понедельник. Меню: сплошная постмодернистская гадость.
Человек приезжает в Хельсинки, идет в ресторан с тем расчетом, что ему там
предложат чего-нибудь финского, традиционного. А что ему предлагают?
Поддельную кухню луизианских болот: суп из стручков бамии, черную фасоль,