"Билл Драммонд. Дурная мудрость " - читать интересную книгу автора

- Не слушайте его! - воскликнул Оскар. - Он все еще зол на меня из-за
Майкла.
- А почему ты тогда такой старый? - спросил я, сбитый с толку. - Я
думал, это портрет должен стариться.
- Милый мой, - Оскар манерно всплеснул руками. - Ты считаешь, что я
плохо выгляжу? Ты не видел портрета, голубчик! По сравнению с ним морда вот
этого кожистого звероящера, - он указал на Кейта, - смотрится свежей и
сочной, как детская попка, хи-хи. - Он едко рыгнул, прикрыв рот пухленьким
кулачком. - Прошу прощения. Боюсь, эта история стара как мир: сделка с
Дьяволом, козни зловредного Мефистофеля, украденные души и т. д., и т. п.
Но, да: я Оскар Уайльд, и я бессмертный! - Оскар громко пукнул, утонченно и
благоуханно.
- Да, я бессмертный, но мое телесное обиталище, этот стареющий труп, в
котором я вынужден пребывать, - увы, нет. - Он наполнил свой опустевший
бокал и закурил турецкую сигарету. Голубой дым растворился в чернильной
пустоте под неимоверно высоким потолком. - Я сам во всем виноват,
разумеется. Все эти дополнения-примечания, сноски мелким шрифтом и все
такое. Но я тогда был неопытен, юн и рьян, а Его Величество Сатана выступил
очень эффектно. Ну да, он умеет произвести впечатление. В смысле, я думал,
что мы заключаем сделку, и полагал себя даже в выигрыше: старый развратник
не позарился на мою душу, о нет, он лишь попросил меня об одной небольшой
услуге интимного свойства... - Оскар изобразил жестом минет. - Невысокая
плата за вечную жизнь, каковая мне виделась утонченно изысканным танцем
сквозь время с вечным румянцем неувядающей юности на моих гладких щеках. -
Откуда-то донеслась музыка. "Кто хочет жить вечно", лебединая песня Фредди
Меркури. Оскар разрыдался.
- Ты отсосал у Дьявола? - спросил Гимпо, слегка прифигевший. Судя по
тому, как Оскар приподнял бровь, он только теперь заметил нашего
дзен-собрата, который все это время тихонько сидел в уголке в шезлонге и
никак себя не проявлял. Хищный взгляд Оскара нацелился на Гимпо, словно
самонаводящаяся ядерная ракета в поисках аппетитной попки. Он запрокинул
голову, допил залпом свое крепкое зелье и грохнул бокал, зашвырнув его в
камин. Потом взял новый бокал, налил себе еще и, проскользнув через комнату
этаким мыльным угрем, плюхнулся в кресло рядом с шезлонгом Гимпо, словно
трясущийся пластиковый пакет со свернувшейся кровью. Гимпо отшатнулся,
словно его снесло отдачей от "магнума" 44-го калибра, и у него на лице, как
зарница, полыхнула убийственная гомофобия.
- Мальчик мой, - простонал Оскар Гимпо в ухо, - ты так похож на одного
человека... - Он положил пухлую ручку Гимпо на колено. - Увы, он давно
мертв: его уже нет, как и всех остальных... таких красивых и сладостных. -
Слезы текли в три ручья. Оскар давал представление. Он вскочил на ноги,
выпрямился в полный рост, драматическим жестом поднес левую руку ко лбу, а
правую упер в бедро. Он на секунду застыл в этой позе, а потом, безо всякого
предупреждения, выбрался из своего облегающего розового комбинезона и, после
непродолжительного сражения с барьером трепещущей голубой плоти - я просто
не знаю, как еще обозвать его пузо, - выудил на свет Божий свой омертвевший
член, похожий на жирного дряблого червяка в жутких прыщах и спермачной
слизи. Он подлетел к Гимпо и принялся тыкать своим причиндалом ему в лицо.
Меня едва не стошнило.
- Бози! - высокий голос Оскара был для нас с Биллом, как скрип железа