"Владимир Дроздов. Коля-воробей (авт.сб. "Над Миусом")" - читать интересную книгу автора

Коля мой никогда в воздух не поднимался. Я только беспокоился: освободится
ли он завтра пораньше утром? Он смог.
Примерно за час до начала полетов с курсантами мне приготовили самый
лучший в аэроклубе самолет-с наиболее сильным мотором. А день выдался
солнечный, яркий, но морозный. И хотя Коле подобрали подходящие по размеру
комбинезон, шлем, перчатки и бурки, однако не удалось надеть ему на лицо
под очки тонкую фетровую маску. Очень уж выдающимся оказался у Коли нос-ни
в одну не влезал. Я заранее предупредил его: поглядывай в зеркало,
прикрепленное на стойке перед моей кабиной. Если начну щеки тереть - и ты
три, не то отморозишь.
Ну, я залез в свою кабину, проверил приборы, рули управления,
пристегнулся привязными ремнями и зеркало повернул так, чтобы хорошо было
видно Колю. А техник тем временем принялся усаживать моего друга в заднюю
кабину. Показывал, куда ставить ногу, как через борт перелезать. Потом
пристегнул Колю, стал что-то объяснять. Этого я уже не слышал - пробовал
мотор, гонял его на разных режимах. И вот мы взлетели. На аэродроме -
посмотреть, как приезжий инспектор летает, - собрались, конечно,
инструкторы, даже начальник пришел. Я понимал: после своих жалоб должен и
на этой тихоходке показать класс. Поэтому не без шика оторвал машину от
земли и долго ее выдерживал - не позволял лезть вверх, как она ни
просилась. Прямо-таки стриг траву колесами - летел в десяти сантиметрах
над землей, пока не довел скорость до максимальной. А тогда...
с ходу заложил вместо нормального разворота-боевой, чуть ли не на ребро
поставил машину. Ну, мигом набрал высоту и подумал: вот, глядите, как у
меня ваша коровушка летает - по-истребительски! А сам - на Колю: не
побелели у него щеки? Но он .молодцом -знай себе крутится в кабине во все
стороны, еще и за борт высовывается, даром что без маски. Конечно, я не
выдержал-спросил по переговорному аппарату:
- Как тебе летается?
Он пробурчал в ответ что-то невнятное, но для ясности подал мне знак
рукой - поднял вверх большой палец.
Добрались мы наконец до зоны - высота тысяча двести метров, мороз
двенадцать градусов. А Николай мой румяный, веселый, хоть бы ему что. Я
опять крикнул в переговорный аппарат:
- Смотри хорошенько, мертвую петлю делаю!
И после, как закончил, спросил:
- Ну, понял, что почем?
Побоялся: не закружится ли у него голова. А он:
- Ну, понял, ну, понравилось, ну, давай дальше!
Однако я заметил: что-то Коля перестал мне большой палец показывать. Я
подумал: это правильно, ни к чему нам на языке жестов объясняться, пока
переговорный аппарат не замерз. Потому что в сильные морозы бывало:
конденсат от дыхания забивал резиновые трубки льдом - приходилось
инструктору с курсантом разговаривать при помощи зеркала.
Ну, сделал я несколько простых переворотов через крыло. Вроде бы провел
подготовку к ранверсману. Коле, конечно, каждый раз говорил, что за фигуру
делаю, спрашивал, как он себя чувствует. И в зеркало за ним следил - не
скис ли мой друг?
Наконец взялся я за свой главный фокус. Первый раз сделал - не
получилось. Не вытянул мотор машину. Посыпалась она в верхней точке на