"Сергей Другаль. Василиск" - читать интересную книгу автора

его силуэт смотрелся как вертикальное начало собственной горизонтальной
тени. От летних кухонь кое-где поднимался синий пахучий дымок - это
готовили поздний ужин любители поесть перед сном: деревня старалась жить
так, словно ничего не случилось.
Нури был полон дневных впечатлений и отстранение думал, что вот
заботы жителей Заколдованного Леса уже становятся и его заботами и не
вмешиваться он уже не может. Возможно, эта вынужденная пауза в их
деятельности - только на пользу: все не было времени оглянуться,
подумать, а оказывается, и древние рецепты надо применять с
осторожностью... Любопытно: раньше каждый был уверен, что коллега-сосед
"чист душой". Теперь это обстоятельство не то чтобы подчеркивалось, но
упоминалось достаточно часто, чтобы обратить на него внимание. Каждый
словно старался показать, что в чужой непричастности у него сомнений
нет. И действительно, ну какое зло мог внушить Василиску
Гасан-игрушечник или Неотесанный Митяй? Вот они, кстати, идут рядком и
ладком от дома мастера. Нури пересадил котенка на коврик, поднялся.
- Добрый вечер, мастер. Мир вам, леший.
- И вы здравствуйте...
- Я ждал вас. Я пойду с вами, - Нури не спрашивал разрешения, он
просто поставил в известность: пойду,
- Да, конечно, я сразу понял - вы пойдете! - сказал Гасан-игрушечник.
Леший промолчал, только поправил холстину, которой была закрыта
порядочная по размерам бадья.
При виде лешего Кащей посторонился.
- На болото? - прохрипел он вслед. - Грехи заглаживать? Подождите,
Василиск еще вам покажет, уж я-то знаю!
- Чешите грудь! - сказал леший, не оборачиваясь.
До болота путь был неблизок, и всю дорогу леший возмущенно бурчал,
вроде как себе под нос: и откуда такие берутся, как этот Кащей, и как
это люди ему позволяют, и где тот чиновник, который первым вывел Кащея
на руководящую дорогу? Конечно, если в масштабе всего Леса, то кащеевы
пакости ровно бы невелики с виду - ну, там рощу срубил, мастера обидел,
дело доброе болтовней подменил; но ведь пакость - она безразмерна...
- А по-моему, - сказал Гасан, - Кащей не ставит целью специально
учинить пакость, а действует в соответствии со своими убеждениями. Он
искренне верит, что монумент с призывом важнее рощи, что показуха важнее
дела. Он тем и страшен, что искренен!
Болото для лешего не было препятствием, Он уверенно перешагивал
короткими толстыми ногами с кочки на кочку, держа на отлете бадью.
Гасан-игрушечник и Нури шли за ним след в след, стараясь не ступать в
зловонную жижу.
- От кого вы узнали, что это мы выхаживаем Василиска?
- Никто мне этого не говорил, мастер. Я сам прикинул и понял: кто-то
должен, иначе бы змей подох. Ну, а кто здесь может, кроме вас?..
Василиск лежал, полукольцом опоясывая бестравный островок,
треугольная голова его придавила ствол поверженного дерева. Нури в
принципе не верил в порожденное зло и, может быть, поэтому не ощутил
того поля злобы, о котором так красочно рассказывал Пан Перунович.
Конечно, большая змея, о которой к тому же известно, что она ядовита,
вызывает к себе неприязненное отношение, но как может быть зло