"Петр Иосифович Дубровин. Аннет (Повесть) " - читать интересную книгу автора

верхней площадке перед дверью справа я остановился и несколько минут
постоял. Это не была нерешительность. Сидя в машине, я думал о том, какой
тон мне следует принять с Аннет. Рассказ матушки и позднейшие дополнения,
услышанные от тети Римсо, заставляли ожидать, что я встречу увядшее,
неряшливое создание, давно утратившее самую мощную из пружин, двигающих
женщиной, превращая ее в даму, - потребность нравиться.
Я представлял себе вместе с тем всю степень моральной ранимости
человека, которому выпала такая тяжкая доля. Мне предстояло найти путь между
Сциллой и Харибдой - между опасностью не скрыть всей тягостности вероятного
впечатления и риском погрязнуть в трясине лжи, мучительной оттого, что я уже
знал: к Аннет я приду не затем, чтобы соблюсти конвенансы, а потому, что
судьба ее причиняет мне настоящую боль. Я шел к ней во имя правды, а не лжи.
Но стоило мне вступить под кров ее дома, как прошлое, доселе глухо
дремавшее на дне сознания, внезапно пробудилось и в один миг овладело мною.
Я ощутил в сердце то же волнение, с каким поднимался по этой лестнице
двенадцать лет тому назад. Магия прошлого была так сильна, что былой
лучезарный образ заслонил в моем воображении тот, другой, ветшающий и
тусклый, ко встрече с которым я себя готовил. На последнем марше лестницы я
уже внятно сказал себе, как часто говорят маленькие дети, не понимающие, что
колесница времени всех влечет с равной скоростью: "Ну, вот! Теперь мне
двадцать восемь, мы с Тобой сверстники!"
Это воскрешение прошлого, совершившееся всего за несколько минут, было
так неожиданно, что мне пришлось остановиться перед дверью, чтобы прийти в
себя, осмыслить происходящее. Но вот я позвонил. Тот самый звонок, который
она когда-то называла моим: длинный, почти повелительный.
Дверь открыла тетя Римсо. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем
бестолково суетившаяся вокруг старушка, наконец, ввела меня в комнату.
Некогда столовая, она теперь служила гостиной. Усадив меня в кресло с
несвежим чехлом, тетя Римсо, точно позабыв, ради кого я здесь, продолжала
сыпать вопросами, начавшимися уже в передней и дословно повторяющими те,
которые я уже от нее слышал двумя неделями раньше, когда мы виделись у моей
матери. Но вот голос из соседней комнаты окликнул:
- Тетя!
Ее голос! Он звучал приглушенно, в нем исчезли былые серебристые нотки.
И все же это был он! Я находился в чужих стенах, меня могли услышать далеко
не дружественные уши. Но я обо всем забыл. Всем своим существом рванувшись к
закрытой двери, я крикнул:
- Аннет! Аннет! Это я!
В ответ молчание. Потом голос из-за двери произносит недоверчиво,
словно бы вопросительно:
- Пьер?
- Да! Да! Выходи же скорее!
Новая пауза.
- Я не ждала тебя. Я не одета. Тебе придется подождать меня четверть
часа. Тетя, пойди сюда.
И я остался один. Теперь, снова услышав этот голос, я знал, что пойду
на все, только бы вернуть прошлое, сделать его будущим.
Дверь распахнулась так медленно, словно руку, ее открывавшую,
удерживало тяжкое сомнение. Оно сковало и меня: я ждал, не делая ни шага
навстречу. Аннет вошла в комнату, прямо, пристально посмотрела на меня. Мне