"Савелий Дудаков. Этюды любви и ненависти (Очерки) " - читать интересную книгу автора

Обратим внимание на строфы "В те дни, когда одно название "еврей" / В
устах толпы звучит как символ отверженья". Описывая в поэме "Возмездие"
Россию 80-х годов XIX в., Блок прибег к своего рода парафразе этих строк
Надсона: "И однозвучны в ней слова: "свобода" и "еврей""59.
Итак, последним, кто напомнил Надсону о его еврейском происхождении,
был Буренин.
Однако будем к нему объективны: русские литераторы редко испытывали
друг к другу симпатию. Владимир Набоков через 50 лет после смерти Надсона
писал: "...Щедрин, дравшийся тележной оглоблей, издевавшийся над болезнью
Достоевского, или Антонович, называвший его же "прибитой и издыхающей
тварью", мало отличались от Буренина, травившего беднягу Надсона..."60.
В истории с извинительным письмом Толстого Буренину есть некая
недоговоренность.
Не хотел великий писатель, чтобы суд чести состоялся. И это не
случайно...
Иногда Толстой отвечал своим корреспондентам по интересующему нас
вопросу. Когда некий учитель Исаак Островский, родом из Звенигородки
Киевской губернии, в письме от 6 апреля 1908 г. сообщил, что его семилетний
ученик, читая "Азбуку" Толстого, обратил внимание на наличие в ней слова
"жид", то в Ясной Поляне по этому поводу состоялся разговор. Толстой
утверждал, что во время выхода "Азбуки" в свет слово это не считалось
оскорбительным и было употреблено им как пример существительного с
окончанием на ъ (ер). Его поддержала Софья Андреевна, сказав, что опера
Галеви называется "Жидовка" и что Гоголь называл евреев жидами, так как
малороссы не знают слова "еврей"61. Ответ Островскому по поручению Толстого
был написан в таком же духе.
Однако неугомонные евреи продолжали настаивать. Так, некий М.Г. Рабкин
вновь обратил внимание на употребление Толстым в "Войне и мире" слова "жид":
"...хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всевозможные
соблазны, наполняли лагерь". (От себя заметим, что словом "жид" писатель не
пренебрегал и в других произведениях.) 2 января 1910 г. Рабкину в местечко
Горваль Рачицкого уезда Минской губернии Толстой направил письмо следующего
содержания: "Слово жид, Juif, Jude, Jew не имеет по существу никакого иного
значения, как определение национальности, как француз и т. п. Если же слово
это, к сожалению, получило в последнее время оскорбительное значение, то
мною ни в коем случае не могло быть употребляемо в этом значении"62. Похоже,
великий писатель лукавил: именно в оскорбительном смысле употреблено слово
"жид" в "Азбуке" вкупе с порочащей евреев поговоркой "Жид крещеный, конь
леченый, недруг примиренный" и не как пример окончания на ъ, а как пример
произношения Ы вместо И ("Жили деды... стали жить внуки...")63. Письму
Рабкина в яснополянском кругу тоже предшествовал любопытный разговор.
Толстой посетовал на евреев, не понимающих, что слово "жид" в его время не
было ругательным и до сих вор бытует и в других славянских языках.
Д.П. Маковицкий сослался на малороссиян, а присутствовавший при сем
издатель "Русского обозрения" Г.К. Градовский (1842-1915) вспомнил рассказ
Тургенева "Жид". Дочь Толстого Александра Львовна, вероятно, помня его
содержание, уточнила, что у Тургенева слово употреблено в презрительном
смысле. Толстой с этим категорически не согласился, сказав, что название
рассказа вполне нейтральное64.