"Александр Дюма. Катрин Блюм (Женский роман) " - читать интересную книгу автора

И, склонив голову, он продолжал смотреть на дядюшку Гийома своим
насмешливым взглядом.
Гийом, произнеся свое обычное "гм"!, которое выражало сомнение по
поводу бескорыстного внимания и уважения к нему Франсуа, снова начал
высекать огонь при помощи огнива и камня. После третьей попытки ему удалось
высечь горящую искру, и одним из пальцев, который, казалось, был абсолютно
бесчувственным к жаре, прижал трут к отверстию трубки, набитой табаком, и
начал вдыхать дым, который поначалу казался лишь незаметным паром, а затем
стал постепенно превращаться в белые клубы, становящиеся все более и более
густыми.
Убедившись в том, что трубка достаточно хорошо раскурена, чтобы не
потухнуть, Гийом стал вдыхать дым более спокойно и размеренно. В течение
всего времени, пока он выполнял эту сложную работу, лицо достойного
лесничего не выражало ничего, кроме искреннего и глубокого беспокойства.
Когда же он завершил эту процедуру, улыбка вновь озарила его лицо; он
подошел к буфету и достал оттуда бутылку и два стакана.
- Ну, - сказал он, - сначала мы скажем несколько слов бутылочке
коньяка, а потом уже поговорим о наших делах! - Всего лишь несколько слов?
Как вы скупы на слова, дядюшка Гийом!
Словно желая опровергнуть эти слова Франсуа, дядюшка Гийом доверху
наполнил оба стакана; затем, приблизив свой стакан к стакану молодого
человека, он легонько чокнулся с ним и сказал:
- За твое здоровье!
- За ваше здоровье! И за здоровье вашей жены, и дай ей Бог быть менее
упрямой! - ответил Франсуа.
- Да уж! - сказал дядюшка Гийом, состроив гримасу, которая представляла
собой некоторое подобие улыбки.
Затем, взяв в левую руку свою трубку, которую он по привычке заложил за
спину, он взял правой рукой стакан и, поднеся его ко рту, осушил его одним
глотком.
- Но подождите же! - смеясь, воскликнул Франсуа, - я еще не закончил, и
мы должны будем начать снова. За здоровье мсье Бернара, вашего сына! - И он
осушил, в свою очередь, маленький стакан, но с большим изяществом и
наслаждением, чем это сделал старый лесничий.
Однако, выпив последнюю капельку, он пристукнул ногой, словно в порыве
глубокого отчаяния.
- Да, - сказал он, - но мне кажется, что я кого-то забыл!
- Кого же ты забыл? - спросил Гийом, с усилием выпуская два больших
колечка дыма.
- Кого я забыл? - воскликнул Франсуа. - Черт возьми! Да мадемуазель
Катрин, вашу племянницу! Это очень нехорошо, забывать отсутствующих! Но
стакан пуст, посмотрите сами, дядюшка Гийом!
И, налив последнюю капельку прозрачного напитка на ноготь большого
пальца, он прибавил:
- Взгляните на этот топаз на моем ногте!
Гийом сделал гримасу, которая означала: "Шутник, я знаю твой план, но,
принимая во внимание твое доброе намерение, я тебе прощаю!"
Дядюшка Гийом, как мы уже заметили, говорил мало, но зато он в
совершенстве
владел искусством пантомимы. Скорчив гримасу, он взял бутылку и