"Александр Дюма. Ашборнский пастор (Собрание сочинений, Том 56) " - читать интересную книгу автора

Вы, дорогой мой Петрус, изучаете человека; я же изучаю людей.
Вы смогли добиться больших успехов, нежели я, особенно если говорить о
начальной поре моей жизни.
Теперь подобное исследование человека, то есть рода человеческого,
представленного отдельными индивидами, Вы желаете провести на моем примере,
как Вы это делали ранее на примере других.
В своей снисходительности к скромному пастору Вы утверждаете, что у
меня есть некоторые хорошие качества; в ответ на это я виню себя в больших
моих недостатках.
Чтобы на основе наших различных мнений Вы могли составить себе верное
представление, попросите меня предстать перед Вашим взглядом таким, каким я
вышел из рук Творца: solus, pauper et nudus [Одинок, нищ и наг (лат.)]; да
будет так! Сейчас я сброшу с моих плеч одеяние смиренника, сквозь дыры
которого частенько можно увидеть сердце гордеца.
Обозрите со всех сторон мою бедную особу настолько неспешно и
внимательно, насколько Вам будет угодно, и я не сделаю даже попытки скрыть
от Вас хотя бы один из моих недостатков или одну из моих странностей,
поскольку Господь, надеюсь, подымет меня тем выше, чем ниже я опущусь.
Родился я в 1728 году, в деревеньке Бистон, где мой родитель служил
пастором.
Что касается моей матери, то она была дочь боцмана на торговом судне,
за три года до моего рождения погибшего во время шторма, когда его судно со
всем его скудным имуществом пошло ко дну.
Следовательно, все пропало вместе с ним, за исключением превосходной
морской подзорной трубы, отданной на время одному из его друзей; этот
человек не знал, когда мой дед отправится в плавание, и потому принес
подзорную трубу лишь на следующий день после отплытия ее владельца.
Упоминаю этот факт, поскольку эта подзорная труба играет в моей жизни
немаловажную роль.
Однако мой отец искал в женщине, с которой он хотел соединить свою
судьбу, лишь достоинства, составляющие подлинное благородство супруги и
благочестие матери.
Так что отсутствие состояния ничуть не остановило отца: он женился на
моей матери, бедной сироте, какой ее сделала беда, и единственной вещью,
которую она принесла в общее хозяйство, переступив порог дома священника в
качестве его супруги, как раз и была эта великолепная подзорная труба,
почтительно помещенная над камином - на самом почетном и самом видном месте
в доме.
С самых моих ранних лет отец служил мне прекрасным примером для
подражания: он был тверд, смел, искренен, добр по отношению к беднякам, но
не очень-то обходителен с вельможами и богачами, обращаясь с самим
деревенским помещиком более сурово, чем с нищим, который ожидал его с
протянутой рукой у двери церкви и которого отец никогда не оставлял без
подаяния и доброго совета, причем скорее уж только с подаянием, чем с
советом без подаяния, поскольку в подобном случае полагал, что милостыню не
столь уж обязательно нужно сопровождать советом, в то время как совет без
милостыни весьма постен и черств.
Беспристрастная прямота отца и его непоколебимая степенность привели к
тому, что одна часть прихожан его любила, а другая - уважала.
Само собой разумеется, что, в полном согласии с волей Божьей, любили