"Александр Дюма. Графиня Солсбери (Собрание сочинений, Том 16) " - читать интересную книгу автора

Свиту каждого из этих двух посольств составляло множество рыцарей,
пажей и слуг; эти посольства были достойны могущества и великолепия короля и
были призваны их воплощать: в каждом из них находилось более пятидесяти
человек.
Третье же посольство совсем не соответствовало богатому и знатному виду
двух первых, ибо оно, как будто другие посольства были составлены за его
счет, состояло всего лишь из двух господ и одного слуги, да к тому же эти
господа, судя по простоте их одежд, казалось, принадлежали к среднему слою
общества. Правда, посольство это направлялось к пивовару Якобу ван
Артевелде: король Англии, наверное, опасался его унизить, послав к нему
более многочисленную и пышную кавалькаду; но сколь бы просто и внешне
неброско ни выглядело оно, мы, если нам позволят читатели, все-таки
последуем за ним, а чтобы познакомиться с этим посольством поближе, для
начала бросим взгляд на двух господ, что проезжают сейчас по улицам Лондона.
Один из них - тот, что выше ростом, - был одет в подобие длинной
красновато-коричневой мантии, капюшон которой почти полностью скрывал его
лицо; в широких рукавах этой подбитой мехом мантии были прорези; в них можно
было просунуть руки, и поэтому под мантией было легко заметить камзол из
зеленого сукна, похожего на то, что ткут в Уэльсе (оно слишком грубо для
того, чтобы его носили знатные сеньоры, но вместе с тем и слишком тонко,
чтобы в него одевались простолюдины). Кожаные с острыми, хотя и не слишком
длинными носками сапоги почти на полфута высовывались из-под подола мантии и
были вдеты в простые железные стремена. Темно-гнедой конь, на котором ехал
всадник, на первый взгляд мог бы показаться, как и его хозяин, вполне
заурядным, однако, приглядевшись к нему внимательнее, знаток легко заметил
бы по округлой шее, красиво вылепленной морде, мощному крупу и тонким
ногам - их словно сеть покрывали выпуклые жилки, - что это конь чистокровной
нормандской породы, высоко ценившейся рыцарями тех времен, потому что она
соединяла в себе силу с легкостью. Поэтому было очевидно, что благородное
животное повиновалось хозяину, заставлявшему его идти шагом, лишь потому,
что чувствовало в нем искусного наездника, а аллюр был для коня столь
непривычен, что уже через четверть часа он обливался потом и всякий раз,
нетерпеливо встряхивая головой, разбрасывал клочья пены.
Другой мужчина не имел никакого сходства с портретом, в котором мы
набросали черты его спутника; это был человек небольшого роста,
светловолосый и худой; его какого-то неопределенного цвета глаза выражали ту
насмешливую хитрость, что мы часто встречаем у людей низкого звания, кого
возвысили превратности политики, не дав им, однако, подняться до
аристократических высот, куда они жаждут вскарабкаться, делая вид, будто
презирают аристократов. Его белесые волосы были подстрижены не как у
сеньоров, а как у простолюдинов; хотя он уже давно достиг возраста, когда
носят бороду, бородка у него была такой жиденькой, что трудно было бы
сказать, то ли он намеревался ее отращивать, то ли считал ненужным брить,
учитывая ее жалкий вид. Костюм его состоял из упланда толстого серого сукна,
правда без опояски, с откинутым на спину капюшоном; на голове был серый
шерстяной колпак, вместо украшения обшитый зеленой лентой; на ногах -
высокие башмаки, зашнурованные на подъеме, вроде наших теперешних. Лошадь,
которую он явно выбрал по причине ее смирного нрава, была кобыла, а это
сразу показывало, что всадник не принадлежал к людям благородного
происхождения, ибо все тогда знали, что дворянин счел бы для себя позором