"Александр Дюма. Графиня Солсбери (Собрание сочинений, Том 16) " - читать интересную книгу автора

- Нет, нет, - ответил Эдуард с едва уловимым недовольством, которое
всегда вызывало у него напоминание о распущенных нравах матери. - Нет,
Готье, королева исправилась и раскаивается в своей вине; для сына, может
быть, я заставил королеву слишком суровой ценой искупить свои заблуждения и
грехи, поскольку с того дня, а прошло уже десять долгих лет, я держу ее в
заточении в башне Редингского замка. Ну а нового любовника, по-моему,
бояться не следует: пытки Мортимера - я велел привязать его к сундуку,
протащить по улицам Лондона, а затем вырвать из груди его еще трепещущее
сердце предателя - доказали, что титул фаворита дорого обходится и иногда
опасно носить его. Поэтому, признаюсь тебе, это будет просто визит
покорного, почтительного и почти раскаявшегося сына, ибо бывают мгновений,
когда я сомневаюсь, чтобы все то, что говорили об этой женщине, моей матери,
могли бы доказать те люди, что, казалось, были в этом совершенно уверены. А
посему спи спокойно, мой добрый Готье, пусть тебе снятся турниры, битвы и
любовь, как это подобает храброму и красивому рыцарю, а мне уж позволь
думать о предательстве, супружеской неверности и убийстве... Таковы
королевские сны.
Готье почувствовал, что бестактно дальше навязывать королю свое
общество, простился с Эдуардом, и тот приказал двум факелоносцам проводить
его, освещая дорогу.
Оставшись в темноте, Эдуард проводил глазами удалявшегося молодого
рыцаря; потом, когда перестал видеть факелы, тяжело вздохнул, провел ладонью
по лбу, чтобы стереть пот, открыл дверь и вошел в комнату.
В ней находились два стражника, между ними стоял какой-то человек.
Эдуард подошел к нему, с ужасом вгляделся в его бледное лицо, казавшееся еще
бледнее при свете стоявшего на столе единственного в комнате светильника, и
спросил тихим, почти дрожащим голосом:
- Так это вы, Матревис?
- Да, ваше величество, - ответил он. - Разве вы меня не узнаете?
- Конечно, узнаю, я помню, что видел вас раза два, когда вы заходили в
комнату моей матери во время нашей поездки во Францию.
Потом, обратившись к стражникам, он приказал:
- Оставьте меня с этим человеком.
Когда стражники вышли, Эдуард еще несколько минут пристально смотрел на
Матревиса взглядом, в котором перемешивались любопытство и ужас; наконец он
даже не сел, а скорее рухнул в кресло.
- Значит, это вы убили моего отца? - хриплым голосом спросил он.
- Вы обещали сохранить мне жизнь, если я вернусь в Англию, - ответил
тот. - Я поверил слову короля и покинул Германию, где мне ничто не угрожало.
Теперь я стою безоружен в вашем дворце, я в ваших руках и защитой от самого
могущественного короля христианского мира мне служит клятва, данная им.
- Не беспокойтесь, - сказал Эдуард. - Сколь бы гнусным чудовищем вы
для меня ни были, никто не посмеет сказать, что вы напрасно доверились моему
слову, и из этого дворца вы уйдете свободным, как будто руки ваши не
обагрены кровью короля, отца моего. Но, как вы знаете, лишь при одном
условии.
- Я готов его выполнить.
- И вы ничего не утаите от меня?
- Ничего...
- И предоставите мне все доказательства, какие у вас есть, не взирая