"Александр Дюма. Шевалье де Мезон-Руж (Собрание сочинений, Том 24) " - читать интересную книгу автора

соглашались на казнь королевы, заключенной в Тампле с детьми и золовкой), -
в этот самый вечер неизвестная женщина, закутанная в длинную сиреневую с
черным ситцевую накидку, капюшон которой совершенно скрывал голову,
скользила вдоль домов по улице Сент-Оноре, прячась в нишах дверей, за
выступами стен, и всякий раз при появлении патруля, замирая, сдерживая
дыхание, она обращалась в статую, пока патруль не проходил; затем она
возобновляла свой быстрый и беспокойный бег до тех пор, пока новая опасность
того же рода Не принуждала ее к неподвижному выжиданию.
Благодаря этим мерам предосторожности она уже сумела миновать часть
улицы Сент-Оноре, когда на пересечении с улицей Гренель наткнулась не на
патруль, а на небольшую группу бравых, только что завербованных волонтёров;
они пообедали на Хлебном рынке, где их патриотизм был вдохновлен еще и
многочисленными тостами, поднятыми за будущие победы.
Бедная женщина вскрикнула и бросилась бежать в сторону Петушиной улицы.
- Эй! Гражданка! - закричал командир волонтёров. (Поскольку потребность
командовать так естественна для человека, то эти достойные патриоты уже
именовали себя командирами.) - Ты куда направляешься?
Беглянка не ответила, продолжая свой путь.
- Целься! - скомандовал командир. - Это переодетый мужчина, аристократ,
спасающий свою шкуру.
Бряцание двух или трех ружей, беспорядочно вскинутых в немного дрожащих,
не слишком уверенных руках, не оставляло бедной женщине никаких сомнений в
том, что ее ждет.
- Нет, нет! - закричала она, резко остановившись и обернувшись. - Нет,
гражданин, ты ошибаешься, я не мужчина.
- А ну, подойди, - приказал командир, - и отвечай прямо, куда ты так
летишь, очаровательная ночная красавица?
- Но, гражданин, я никуда не иду... Я возвращаюсь.
- Ах, так ты возвращаешься?
- Да.
- Для честной женщины в такое время возвращаться поздновато, гражданка.
- Я иду от больной родственницы.
- Бедная кошечка, - сказал командир, сделав жест, заставивший
испуганную женщину быстро отступить назад, - а где же наша карточка?
- Моя карточка? Какая, гражданин? Что ты имеешь в виду, чего от меня
требуешь?
- Ты разве не читала декрет Коммуны?
- Нет.
- И не слышала, как его оглашали?
- Да нет же! О чем говорится в этом декрете, Боже мой?
- Прежде всего, "Боже мой" больше не говорят. Теперь говорят "Верховное
Существо".
- Прости, я ошиблась. Это старая привычка.
- Это плохая привычка - привычка аристократки.
- Я постараюсь исправиться, гражданин. Так о чем ты говорил?
- Говорил, что декрет Коммуны запрещает после десяти часов вечера
выходить без гражданской карточки. Есть она у тебя?
- Увы! Нет.
- Ты забыла ее у своей родственницы?
- Я не знала, что нужно выходить с этой карточкой.