"Александр Дюма. Волонтёр девяносто второго года (Собрание сочинений, Том 24) " - читать интересную книгу автора

- Полковник, - начал я, - по праву сына одного из
ваших бывших товарищей по оружию, ибо вы участвовали в Египетском
походе...
- Да, сударь, под началом генерала Дезе, - ответил он.
- По праву сына одного из ваших собратьев по оружию, - повторил я,
приветствуя поклоном и фамилию победителя Мурадбея, и того, кто ее
произнес, - я имел дерзость прийти, чтобы просить вас сообщить мне некоторые
сведения.
- Пожалуйста, сударь, без церемоний. Мы, старики, - живые легенды и
хотели бы умолчать о событиях, коим были свидетелями, хотя у нас нет на это
права. Но, прежде всего, с кем имею честь? - спросил старик.
- Обращаясь к вам, я взывал к имени моего отца. Поэтому пусть мой отец
и представит меня вам: я сын республиканского генерала Александра Дюма.
Полковник внимательно на меня посмотрел, и я заметил, как в его глазах
промелькнули задорные юношеские огоньки.
- Ну да, конечно же! - воскликнул он. - Вы похожи на вашего отца
ростом и лицом. Правда, он был посмуглее вас.
- Ваше замечание доказывает, что вы близко знали моего отца,
полковник. Вы служили под его началом?
- Нет, но я помню его в двух делах: в битве у пирамид и во время
восстания в Каире. И в обоих этих случаях он глубоко врезался мне в память.
- Вы понимаете, полковник, как важны ваши слова для сына, почти не
знавшего своего отца.
- Да, позже я узнал, что он умер молодым.
- В сорок лет, полковник.
- Да, да, был убит или отравлен, что-то в этом роде. Но заходите же в
дом.
- Благодарю вас, сударь, мы не хотим лишать вас этого славного солнца.
- Полноте! Это же не солнце Египта!
- Но это солнце родины.
- Ну хорошо, тогда возьмите стулья, господин Лёдюк, присаживайтесь.
Господин Лёдюк принял приглашение, зашел в дом и принес два стула. Один
взял я, другой - он, и мы сели.
Несколько мгновений я сидел молча, рассматривая этого старика, на чьих
глазах прошли конец прошлого века и больше половины нынешнего; сейчас он
расскажет мне о великих Делах великой эпохи, расскажет на той самой площади,
что видела, как свершилось одно из величайших событий! Потом, поняв,
наконец, что, будучи не в состоянии читать мои мысли, он, должно быть,
удивлен моим молчанием, я сказал:
- Извините меня, полковник, что я возвращаюсь к этой теме, но вы
оказали мне честь, заметив, что в битве у пирамид и во время восстания в
Каире мой отец оставил в вашей памяти неизгладимые воспоминания. Могу ли я
осведомиться, чем были вызваны подобные впечатления?
- Вы лучше меня знаете, сударь, - начал полковник, - что ваш отец
служил в Египте в звании генерала, командующего кавалерией.
- Да, полковник, знаю.
- Так вот, поскольку перед битвой у пирамид мы еще не успели
организовать кавалерию, генерал Дюма оказался на посту командующего, но без
солдат, кем мог бы командовать. В итоге вышло так: когда завязалось
сражение, он появился на поле боя как простой любитель, вооруженный