"Александр Дюма. Волонтёр девяносто второго года (Собрание сочинений, Том 24) " - читать интересную книгу автора

участником.
- Прекрасно, именно арест короля и привел меня сегодня в Варенн.
- И этому я обязан удовольствием видеть вас?
- Именно.
- Что, в таком случае, я могу сделать для вас?
- Помочь мне, романисту, исправить отдельные ошибки историков.
- Охотно. Ох уж эти ваши историки, они и вправду натворили ошибок. Я
читал все их сочинения.
- Я тоже, и поэтому, обнаружив, что они противоречат ДРУГ другу,
приехал в Варенн, чтобы найти такого человека, кто сам все видел, а не
просто рассказывает об этом.
- Превосходно, это делает вам честь, хотя вы не историк, а романист.
- Неужели к вам ни разу не приезжали ни господин Тьер, ни господин де
Лакретель, ни Ламартин?
- Нет. Лишь однажды я встретил господина Виктора Гюго: он сидел на том
же месте, что и вы, зарисовывая пером вид площади; но я до сих пор не знаю,
написал ли он о двадцать втором июня тысяча семьсот девяносто первого года.
- Да, написал книгу. Правда, это рассказ о путешествии и бегство
короля и его арест в Варение входят в нее только эпизодом. Я пришлю ее вам.
- Вы доставите мне удовольствие, - и, немного помолчав, полковник
Бессон продолжал: - Видите ли, сударь, в таком городе, как Париж, среди
таких людей, как парижане, любое событие, сколь бы значительно оно ни было,
не оставляет следа; события, происходящие в Париже, подобны волнам на море:
одни сменяют другие. Но в маленьком провинциальном городе, вроде нашего, все
обстоит иначе. До двадцать первого июня тысяча семьсот девяносто первого
года никому никогда и в голову не приходило вспоминать о Варение; двадцать
второго июня взоры всей Европы были устремлены на Варенн. Всего двенадцать
часов город жил по-настоящему; за эти полусуток в нем свершилось громадное
событие: с того дня каждый, кто рождается здесь, оглядывается назад, чтобы
яснее разглядеть в прошлом это знаменитое двадцать второе июня. Расспросите
самого скромного гражданина в Варенне: он знает историю этих двенадцати
часов глубже, чем лучший историк в Париже.
- Я уже обратил на это внимание, ибо, признаться, доверившись
господину Тьеру и Ламартину, отправился на площадь Великого Монарха, считая,
что именно там был арестован король.
- Вы поступили как все и, следовательно, совсем не разобрались в том,
как он был арестован; если бы он добрался туда, то спасся бы, поскольку
попал бы к гусарам господина де Буйе.
- Поэтому я и не понял, как его задержали.
- Чтобы вы как-то в этом разобрались, прежде всего надо вам сказать,
что площадь Латри в тот день выглядела совсем иначе, чем двадцать второго
июня тысяча восемьсот пятьдесят шестого года.
- Я знаю; вот план тысяча семьсот семьдесят второго года, который мне
любезно подарил господин Каре де Мальберг.
- Перед нами стояла церковь святого Жангульфа; перед ней было
кладбище; позади церкви была арка - если смотреть от нас, то она шла влево,
от апсиды до самой площади; под ней проезжали экипажи, но не могла
проследовать слишком высокая карета короля. Форейтор был вынужден
остановиться, иначе двое телохранителей, сидевших на козлах, расшибли бы
себе лбы.