"Эдвард Дансейни. Благословение Пана " - читать интересную книгу автора

образом он обежал все двенадцать камней. Томми сделал три круга, и все
остальные следовали за ним. Им это не составляло труда, хотя прежде никто
не знал этого танца, зато мелодия казалась знакомой, словно была с ними еще
с тех пор, когда никто не думал ни о каких переменах. Серебряным светом
светила великая планета, и все звезды сияли на небе. Томми Даффин подошел к
продолговатому плоскому камню посередине и встал рядом с ним, все еще играя
на свирели, тогда как остальные продолжали танцевать. Через некоторое время
Томми заставил всех пройти в танце мимо плоского камня, ибо такова была
власть его свирели, и все прошли мимо этого камня и поклонились ему. Ни у
кого в мыслях не было кланяться старому камню, и все же никто не спросил
себя, почему он сделал это: так поступали в прошедшие времена, а музыка как
раз просвещала молодых людей насчет этих времен. По мере того как мелодия
будила прошлое вместе с обрядом, когда-то привычным Старым Камням, в долину
после долгого забвения возвращались неведомые танцы и забытые ритуалы, ибо
музыка будоражила спящую память, чего не могла сделать история. Итак, все
танцевали вокруг старых, ничего не забывших камней, поворачиваясь то в
одну, то в другую сторону, как им велела необыкновенная мелодия, и это
напоминало кружение листьев, подхватываемых ветром; танцевали Уилли Лэттен
и все парни из его банды, которые собирались мановением руки сломать
свирель, и вместе с ними танцевали девушки, которых они хотели освободить,
ибо была в свирели сила, влекшая людей к Старым Камням, как лето влечет
ласточек на север. Во все глаза смотрели на них лесные звери, их касался
обычно неощутимый, неосязаемый, легкий ветерок, по вечерам прилетающий в
долину с тайным поручением природы, ведь это он опылял цветы и приносил с
собой зеленоглазую мошкару; вокруг танцующих собрались все, кто
перешептывается по вечерам. И не просто вокруг, а ближе, чем когда бы то ни
было, потому что человек, придя к Старым Камням, быстро и не таясь отринул
страх, которым окружал себя много веков.
Свирель заиграла едва слышно, и танцоры отдыхали, а над ними плыла
ночь - ветры, ароматы цветов, белая сова, стая мошкары, так как это был ее
час, звезды в неуловимом параде. Как бы ни были они утомлены танцем и
переполнены чудесами ночи, колдовством камышовой свирели и тайнами Старых
Камней, ни одного из них не покидало чувство, что им предстоит что-то еще.
Взгляды были устремлены на продолговатый плоский камень, все с тревогой
смотрели на него, и все же никто не отвел глаз от камня, казавшегося серым
в свете звезд. Наконец заговорил Уилли Лэттен, выразив чувства остальных:
- В этом древнем камне нет ничего особенного.
- Нет ничего особенного, - сказали все.
Но думали они о жертвоприношениях, окрашивавших плоский продолговатый
камень в красный цвет в те времена, о которых им никто не рассказывал.
Свирель продолжала тянуть свою тихую мелодию, будя воспоминания,
которые никто не тревожил много веков и которые в наше время так же редко
всплывают на поверхность, как редко показываются на свет нежные белые
существа, живущие под бессловесными камнями.
- Нет ничего, - повторили юноши и девушки.
А парни Уилли Лэттена заговорили о жертвоприношении. Один из них
предложил зарезать овцу, но сказал это тихо, словно боясь продолговатого
камня.
- Надо зарезать быка, - сказал другой.
И парни из банды Уилли Лэттена, которые собрались вместе, чтобы